Книга Приручить Писательницу, страница 23 – Евгения Оул

Не зная, стоит ли вообще что-то говорить, я направилась к кухне. Набрав воды и включив чайник, открыла верхний шкафчик, где ранее видела чай. Но он пропал. Спрятал от меня, что ли?

— Я чай переставил в шуфляду. Подумал, что тебе будет удобнее доставать, — заговорил Оуэн, а меня аж передернуло. От отвращения к самой себе. Сдержала бы язык за зубами, да не портила и без того непонятные отношения с добрым созданием. Он, не смотря на моих тараканов, продолжал обо мне думать и заботиться. Сделав глубокий вдох и выдох, нашла коробочку с ромашкой.

— Спасибо, — вспомнив Мию, которая даже когда понимала, что была слишком груба или неправа, всё равно извинялась или благодарила, кривя мордашку, я тоже выдавила из себя кое-как. Закусив губу и немного сомневаясь, всё же решила быть более вежливой. — Ты что-то будешь?

Но оборачиваться не стала, не имея смелости.

— Да, завари и мне, пожалуйста, — голос мужчины тоже не пестрил былой энергией. Ему теперь тоже было неловко рядом со мной. И это в собственном доме. Наверное, стоит всё же обратиться к кому-то из Блэков и попросить переселить меня куда-то, чтобы не становиться для Стоуна той самой ложкой дёгтя в его сладкой бочке мёда.

Я кивнула и достала две чашки. И тишина, нарушаемая лишь моими действиями, в этот раз казалась дико-неуютной и неприятной.

— Послушай, — голос оборотня разрезал покрывало тишины, снова заставив вздрогнуть. Я же, натянув на лицо подобие улыбке, взяла чашку и направилась к нему, упорно делая вид, что меня совершенно ничего не беспокоит. — Лизи, — как-тожалобно, словно скуля, протянул он, видя мою маску насквозь.

И я собиралась трусливо сбежать. Ну а что тут такого? Я так часто делала, потому что была слабой во всех смыслах этого слова.

Но в дверь громко постучали и Плюшка побежал неожиданного гостя встречать, радостно виляя хвостом. Хотя до этого сидел тихо в сторонке и словно наблюдал за нами, не понимая, что происходит.

— Заходи, шеф! — крикнул Оуэн, делая пару глотков чая. Хорошо, что я была из тех извращенцев, что добавляли холодную воду в кипяток, чтобы можно было сразу пить. Иначе бы дружок обжегся. Или нет. Оборотень, как ни как.

Дверь отворилась и, слегка пригнувшись, вошел шериф.

— Доброго вам вечерочка, — протянул он расслабленно, но сразу настороженно застыл и принюхался, оценивая нас внимательным взглядом. Это что, эмоции пахнут? Или по нас и так было понятно, что не поладили?

Стушевавшись, я поздоровалась и всё же быстро спряталась в своей комнате. Если надо, позовут.

Я слышала приглушенные голоса мужчин, но подслушивать не собиралась, поэтому открыла окно, умостилась на стуле и, попивая чай, наслаждалась прекрасным заходом солнца. Я совершенно не знала, что мне теперь делать. Пыталась построить план, но даже не догадывалась с чего начать и в каком направлении двигаться.

Эта неизвестность будущего как угнетала, так и пугала до кома в горле и непришеных слёз в глазах.

Дома у меня была уже стабильность, я зарабатывала тем, к чему стремилась душа. Добилась популярности, как автор романов, и могла себе позволить путешествовать или покупать дорогие подарки подругам.

Но внутри меня всё ещё жил подросток, который опасался снова засыпать голодным, и не позволял тратить деньги попусту. Жизнь в приюте оставила в душе слишком глубокий и кривой след, который я никак не могла засыпать хорошими воспоминаниями. Словно посыпала огромное болото маленьким пакетиком сахарной пудры…