Онлайн книга «Брусничное солнце»
|
Считала ли она его монстром? Нет. Будь на его месте Варвара, даже не имеющая крепкой душевной связи с матерью, она бы не простила. А будь в ней сила, о которой она бы знала — Варя пошла бы за каждым. Как знать, лишись она единственного близкого человека, осталась бы в разуме? Смогла бы не разочароваться в людях, найти в себе силы помочь? Неспешно вернувшись к записям, она едва заметно пожала плечами, подбородок упырихи тут же исчез с левого, Авдотья уперлась немигающим взглядом в бредящего колдуна, понимающе закивала: — Я бы их наизнанку повыворачивала и в неприличных позах сложила. Душегубы… — Сказала, как припечатала. С небывалой в ее речах злобой, с отвращением. Гадливо передернулась, прежде чем опуститься в ногах Варвары, начать теребить сбитые клочья волос. — Он объяснил тебе, как меня схватить? Там, у могилы я что-то слышала… Дождавшись короткого кивка увлеченной барыни, Авдотья потянулась всем телом, кивнула в ответ, убеждаясь в собственных догадках, а затем неожиданно мирно продолжила: — Всю землянку нечистые обступили, пучеглазят из воды, отхода колдуна ждут. Видно, повязал их, как ты меня, даже сейчас, одной ногой в могиле, не отпускает. Жадный, цепкий… — Смех ее вышел грустным, коготь царапнул по косточке Варвары, — ищи, Варвара Николаевна, ищи старательнее. Я-то своя для них, а вот тебя они в клочья раздерут, как только свободу почувствуют. Ни оставят от землянки даже бревнышка. Сердце с громким уханьем рухнуло вниз, опустилось на желудок так резко, что стало больно дышать. В груди укололо. И Варвара, сморщившись, прижала руку к ребрам, за которыми гулко билось сердце, нажала, успокаивая. Вторая рука держала заветный листок, взгляд быстро скакал по строчкам, она теряла суть. «От трясухи[2] и кровипоражения» Настоящий ритуал, с травами, огнем и кровью. Сунувшая было снова в листы нос Авдотья разочарованно фыркнула — как и большая частькрепостных, письму и грамоте она была не обучена. — Сыть, безвременник… Я и половины трав не знаю. — Растерянно подняв взгляд на бывшую служку, Варвара огорченно покачала головой. — В бабушкиных обрядах я столько не видела, или не замечала, не помню. Глядя на ее озадаченность, упыриха неожиданно жестко рассмеялась. А затем ее слова подарили надежду на спасение: — Ищи остальное, барынька, а травы оставь мне. У крепостных кудесников-врачей не бывает, мы своими силами с болезнями сражаемся. Называй все, до рассвета уже у тебя они будут. И стоило Авдотье услышать последнее название, она неспешно сморгнула, кивнула своим мыслям и вынырнула в распахнутую дверь. Пока вскочившая Варвара не принялась метаться по узкой землянке черной сосредоточенной молнией. Теперь у нее была цель, она не чувствовала себя беспомощной. Пригодились алые свечи, бережно завернутые в тряпицу, и длинный закругленный скальпель, который так и остался лежать на подносе, заляпанном кровью. Больше готовить было-то и нечего… Из хладнокровных раздумий ее вырвал голос Якова. Решившая было, что он пришел в себя, разобравшая слова, Варвара похолодела, сердце сжалось от боли. — Не надо, молю тебя, не оставляй меня здесь одного, больно, так больно и страшно… Колдун лежал с плотно прикрытыми веками, влажные, пропитанные потом волосы разметались по подушке, нагревшаяся тряпка соскользнула со лба, у виска проступила голубоватая наполненная вена, ресницы задрожали. |