Книга Малахитовое сердце, страница 112 – Лизавета Мягчило

Она издевается! В хитрых глазах пляшут бесы, а губы дрожат. Пытается казаться суровой, сводит брови к переносице, но к серьезному разговору это не располагает.

И неожиданно для себя Бестужев решился. Принял лист с заключением, опустил уставшую от бесполезной борьбы кошку обратно в переноску. Уже у двери остановился, пальцы так и не легли на дверную ручку, когда он обернулся:

– Евгения, что вы делаете сегодня вечером? Я хотел бы прогуляться с вами. Чашка кофе или, может, кино? А пока я буду провожать вас домой, вы расскажете мне побольше о положении этой сердцеедки, мне бы не помешала точная инструкция.

Женя подняла голову, рассеянно погладила понуро лежащую собаку и неожиданно для него отрицательно качнула головой:

– Не выйдет, извините, Александр.

Он не успел извиниться, потому что девушка искрящимся голосом пояснила:

– Я работаю сутки через трое. Но вы вполне можете пригласить меня на утренний кофе, мне просто необходим герой с хорошей порцией кофеина.

Кивнув со сдержанной улыбкой, он записал номер девушки, набрал и сбросил звонок, чтобы она смогла сохранить его номер. А на выходе из клиники неожиданно легко рассмеялся, провожая взглядом пушистое невесомое облако, проплывающее над головой.

В груди крепла, наливалась силою вера. Уверенность в том, что каждый новый день будет лучше предыдущего.

Вот мы и подошли к концу исто-рии ребят, оказавшихся в Козьих Кочах. И я солгу, если скажу, что работа над книгой шла гладко и по расписанному плану: мальчишки на страницах книги сопротивлялись, они выдвигали свои условия, храбро справлялись с болью и хотели любить. Во время работы я плакала и смеялась, ненавидела и влюблялась вместе с каждым из них. Казалось, они сами строят свою историю, я лишь подглядываю за ними через приоткрытую дверцу и делюсь, рассказывая вам. Путь мальчишек стал важным для меня. Надеюсь, вы тоже ощутили с ними близость.

В первую очередь я хочу поблагодарить свою невероятную семью и начну со своих вдохновителей. Со своих собственных мальчишек, заставляющих хохотать, подрываясь с места, чтобы внести заметки по сюжету в блокнот.

Ивар, солнце, если во время написания первой книги ты дарил мне свет, греясь под боком и неясно лопоча, то теперь твое участие точно стало очевидным. Я благодарна тебе за каждое мгновение, которое провела рядом, за серьезно сведенные брови и дутые щечки, за деловитое «Мама, хочу тоже работать. Как тебе помочь?». Мой трехлетний рыцарь, несущийся ко мне с платком, когда я плакала во время написания морально тяжелых сцен. Мой прекрасный малыш, я горжусь тем, что я твоя мать.

Мой муж Андрей, сколько нечисти мы с тобой перебрали и сколько раз лешим ты меня испугал, пока писалась эта книга? Благодаря твоему задору и нескончаемому оптимизму у меня всегда оставалось желание творить. Ты поддерживал меня, когда было тяжело и не хотелось ничего, ты оттягивал меня от ноутбука за шиворот, потому что «здоровье дороже, ты ничего дельного за двенадцатый час не напишешь, Лиза, выспись». Ты заботился, оберегал и лелеял. Благодаря тебе у меня всегда есть желание творить. Спасибо тебе за то, что ты рядом.

Подребенниковы Оксана и Леша, самые прекрасные родители на свете. Мама, я никогда не забуду, как, сидя на работе, ты тратила свой обеденный перерыв, помогая мне понять, на что же похожа книга. У меня в голове было слишком пусто, ни единой ассоциации, ни единой мысли, и у тебя было столько поразительных идей и ассоциаций… Спасибо, что была рядом, поддерживала и выслушивала мои гневные вопли, когда было тяжело. Леша, большое спасибо за твою поддержку, от мысли, что ты читал первую часть дилогии, уже тогда горелиуши. Я рада, что ты – мой папа. Только молю, перелистывай страницы с постельными сценами, иначе я снова не смогу пару месяцев смотреть тебе в глаза.