Онлайн книга «Золотая свирель. Том 2»
|
– Господи мой боже… – Каланда поморщилась, глядя, как дочь некрасиво и жадно пьет, проливая вино на одежду. – Мореле, ответь мне, зачем ты рвалась в дом и порубила моих людей? – Хотела лахудре этой шею свернуть. Клестихе ощипанной, вороне вороватой. Потому что колдуном оказалась именно она. Невеста, каррахна, мокрое место! Корвита сузила глаза, но промолчала. Каланда нахмурилась: – Каким колдуном? – Мы думали, тебя колдун украл! Злобный колдун украл и держит в плену! – Я не крала маму, – снисходительно усмехнулась Корвита. – Я слишком маленькая была. Это она меня украла, если уж на то пошло. – Малявка говорила, ты колдовала. Она тебя видела! – Где? – напряглась юная леди Клест. – Когда? Все обернулись ко мне. Я пожала плечами: – Сегодня вечером, у перрогвардов. Я сидела в клетке со своим хвостатым дружком. – Каким дружком? – Каланда даже стукнула кубком по столу. Корвита тут же подхватила жбанчик с сидром и ловко наполнила ее бокал. – Вы меня запутали совсем. Теперь ты рассказывай, Леста. Все нити к тебе сходятся. Похоже, это твоя паутина, араньика. Када аранья асе ило де теларанья. – Если уж рассказывать, то сначала. Каланда, ты знаешь, что попала в Сумерки моими трудами? – Знаю. – Она покачала бокал. – Все я теперь знаю. Чересчур сильное чувство может спровоцироватьна магическое действие даже неинициированного эхисеро. Только действие это неуправляемое и потому опасное. – Чересчур сильное чувство может спровоцировать на магическое действие любого человека, Каланда. Любого. Особенно если это сильный страх. Страх творит чудеса. Страх открывает ворота в другой мир. – Не согласна, араньика. Иначе я бы видела в своей жизни гораздо меньше трупов. Тоже правда. Как мне ни хотелось отмолчаться, пришлось рассказывать про свои приключения. Многие из них даже Мораг были в новинку. Я рассказывала, бесцельно катая в ладонях пустой бокал, стараясь быть как можно более краткой и отстраненной, рассказывала об Ирисе и Амаргине, о Вране, о Королеве, о Стеклянном Острове и о моей фюльгье. Немного замялась, когда дошла до клада Короля-Изгнанника на Стеклянной Башне. Облизнула сухие губы. Корвита тут же потянулась через стол налить мне. Подлизывается, глупая. Едва дотянулась, едва не опрокинула бокал. Загремел стул – Мораг неожиданно вскочила. Метнулась длинная рука, наотмашь ударив Корвиту по запястью, жбанчик отлетел, расплескивая струю, бокал опрокинулся, и золотистая лужица сидра на столе тут же поросла облаком шипучей пены. – Ты! – задохнулась принцесса. – Что ты бросила в чашку? Что? Я видела! Ты… Мораг вдруг запнулась. Корвита сделала шаг назад, еще один шаг и застыла, прижимая к груди трясущиеся руки. Она смертельно побледнела. Нет! Это таяло слепое пятно, и землистая кожа превращалась в лилейно-белую. В волосах заструилось серебро, широкая прядь словно Млечный Путь – ото лба и до пояса, и вторая, поскромнее, у левого уха. Мораг присвистнула: – Итить твою через семь гробов! Я уж решила, в тебе кровь дареная не сказалась никак. – Мама… – жалко прошептала Корвита. – Мамочка! Каланда рывком поднялась, сгребла младшую дочь в охапку. Корвита вздрагивала и часто-часто дышала, как после хорошей пробежки. Каланда расширенными глазами смотрела куда-то мимо нас. Мы с Мораг переглянулись. – Ты ее коснулась, – сказала я. |