Книга Теория гибрида, страница 34 – Пенн Кэссиди

— Ты хочешь, чтобы я поверил, что ты не часто представляешь, как трахаешь ее рот?

Потому что я так и делал. Все это чертово время.

Он фыркнул и, что удивительно, выдавил легкую улыбку. Фауст улыбался редко.

— Надо как-то заставить ее замолчать.

Внезапное видение именно такого сценария промелькнуло в моей голове. Мгновенно мой член стал тверже, чем до того, как вошел. Я представил Сиренити на коленях перед Фаустом, покачивающую головой, когда вода стекает по ее обнаженной спине. Я представил, какие звуки она издает, когда он засовывает свой член ей в горло, и выражение плотского блаженства на его лице, когда она высосет его досуха.

— О чем, черт возьми, ты думаешь? — спросил он. Кривая ухмылка все еще была на месте, и его темные глаза опустились туда, где я сжимал свой член. Я даже не осознавал, что делаю это. — Черт, она тебя достала. Никогда не думал, что доживу до того дня, когда падет могущественный лидер ковена. И всё из-за хорошенькой киски.

Он повернулся ко мне лицом, всего в нескольких дюймах друг от друга. Я почувствовал тепло воды, стекающей по его татуированной груди, и смотрел, как ручейки воды стекают по его проколотым соскам. Черт… Я понятия не имел, что такого было в Фаусте, что меня так заводило и беспокоило. Так было с первого дня. Напряжение между нами было сильным и ощутимым. Это заставило меня пожелать, чтобы между намибыла Сиренити.

Хотя он был прав, так что я не мог спорить. Я никогда раньше не позволял женщине владеть мной. Мы часто делились ими, и ни разу они не оставили неизгладимого впечатления. Я думал, это как-то связано с тем, что Сиренити чувствовала себя родственной душой. Она так сильно страдала за свою короткую жизнь, и все же была сильнее всех, кого я когда-либо встречал. Может быть, не физически, пока нет, но эмоционально и ментально эта женщина была силой природы. Когда-нибудь, когда она полностью раскроет свой потенциал, мир будет к этому не готов.

Фауст заметил, как несколько эмоций промелькнули на моем лице, и его широкие губы дрогнули, а темные глаза заискрились весельем. Он мог поносить меня за это сколько угодно, но я знал, что это только вопрос времени, когда он тоже сломается.

Я больше не мог этого выносить. Мне нужна была разрядка. Я нуждался в нем. Прижавшись губами к его губам, я разжал их, переплетая свой язык с его языком, когда он крепко сжал мое лицо. Поцелуй был почти болезненным, но это было то, в чем мы оба нуждались прямо сейчас. Его спина ударилась о стенку душа. Я крепко сжал его член, но двигался в медленном, устойчивом ритме, заставляя его толкаться в мой кулак с тяжелыми стонами мне в рот.

Его проколотый язык пробежался по моим резцам, и я почувствовал, как они прокалывают его, выпуская кровь, которую начал высасывать прямо у него изо рта. Она стекала по уголкам моих губ и вниз по нашей груди. Его член утолщался и пульсировал в моей ладони, но я отпустил его, крепче прижимая к себе, и потерся о него своим.

Фауст издал гортанный стон в ту секунду, когда наши члены соприкоснулись и встретил мой толчок за толчком, скрежеща, пульсируя и потирая. Мои губы оторвались от его губ, когда он наклонил шею в сторону, достаточно для того, чтобы я вцепился в его плоть и вонзил в него зубы. Он выругался, пока я сосал, наполняя рот горячей кровью, густой, как шоколад. Дымный аромат почти довел меня до оргазма, но я заставил себя сдержаться. Я еще не был готов. Не был готов к тому, что это блаженство закончится.