Книга Карусель душ, страница 12 – Пенн Кэссиди

— Ты просто доказываешь мою точку зрения, хотя даже не подозреваешь об этом, — сказал он с дразнящим смешком. — Ты очаровательна для меня, потому что придаешь так много значения жизни, которая ни разу не послужила тебе так, как должна была. Ты очаровываешь меня, потому что, хотя я и могу предложить тебе вкус бессмертия, ты не можешь не ставить нужды других выше своих собственных желаний.

Я ошеломленно уставилась на него, не в силах сформулировать ответ. Он действительно так обо мне думал?

— Ты думаешь о своей бабушке, — сказал он, проводя тыльной стороной пальца по моей щеке. Я старалась не ерзать под его прикосновениями, удивляясь, почему он вдруг почувствовал необходимость сделать это без колебаний. Выражение его лица смягчилось, сменившись чем-то похожим на сочувствие.

— Я даже не собираюсь спрашивать, откуда ты это узнал, потому что, вероятно, не хочу знать. — Я вздохнула, мои плечи поникли. Скрипка Баэля замедлилась до мрачной песни, навязчиво низкой и пронзительной в то же время. — Я не знаю, смогу ли я оставить ее. — Мой голос был больше похож на шепот, но я знала, что он прекрасно меня слышит. Баэль, вероятно, тоже мог.

У меня возникло отчетливое ощущение, что они оба точно знали, что делают. Они исполняли хорошо поставленный танец, а я была ничего не подозревающим партнером.

— Почему бы нам тогда не навестить ее, и ты сама не спросишь, что она думает по этому поводу? — предложил он.

Я вздрогнула от шока, моргая и не совсем понимая.

— О чем ты говоришь, Теодор? Это невозможно. В последний раз, когда я видела бабушку Энн, это был сон. — Теперь было трудно сказать, что было реальным. Но если я действительно застряла в чистилище, как я могла ее увидеть?

— Я дух Перекрестка, Мория. Она опытная и могущественная мамбо, — сказал Теодор, прерывая поток моих диких мыслей. Слегка ущипнув меня за подбородок, он заставил меня посмотреть на него. — Потрать некоторое время, чтобы обдумать мое предложение. Как ты знаешь, время в мире смертных течет достаточно медленно, и твоему телу еще предстоит остыть.

Я смотрела в гипнотические глаза Теодора, чувствуя его дыхание на своем лице. Я знала, что он был божественным существом с невообразимыми способностями и способностью манипулировать мной так, как не смог бы ни один смертный, но каким-то образом я знала, что он вовсе не манипулировал мной.

— Ты пугаешь меня, — сказала я. Наши лица были так близко, когда он томно провел подушечками пальцев по моей щеке.

— Хорошо, — сказал он, его полные губы приподнялись на одну сторону. Я едва могла разглядеть текстуру его темной кожи под светящимся черепом. — С твоей стороны было бы безрассудством не бояться меня.

— Но ты ведь не причинишь мне вреда, правда? — Это был не вопрос. Я уже знала ответ до мозга костей.

Обхватив мою щеку своей большой ладонью, он удерживал меня на месте, приближая свое лицо к моему, пока наши губы мягко не соприкоснулись. Я затаила дыхание, мое сердце бешено колотилось, хотя я знала, что это плод моего воображения. Здесь у меня не было настоящего пульса. У меня не было ни крови, ни дыхания, ни чего-либо из того, что создает жизнь. Но я чувствовала все это в тысячу раз сильнее, чем когда-либо прежде.

— Я не причиню тебе боли. И я никому больше не позволю причинить тебе боль, — тихо прорычал он, прежде чем с силой прижаться своими губами к моим.