Книга Карнавал костей, страница 29 – Пенн Кэссиди

— Где Баэль? — Я тупо спросила.

Что-то напряглось в выражении лица Теодора. Похоже, раздражение.

— Прямо здесь, грустная девочка.

Я обернулась, обнаружив Баэля, небрежно развалившегося на другом шезлонге, на этот раз рядом с маленькой чугунной печкой, в которой горел огонь.

Он гладил маленькую головку Лафайета. Кот, моргая, смотрел на меня, его глубокое мурлыканье разносилось по комнате, и снова его странное маленькое присутствие заставило меня почувствовать себя немного комфортнее. Я была уверена, что ни одного из них не было там две секунды назад.

— Маленькая птичка сказала мне, что ты будешь здесь. — Он подмигнул. — И когда я говорю «птичка», я на самом деле имею в виду Лафайета. — Его накрашенные ногти блеснули в свете свечи, когда он почесал за ухом своего кота. — Он всегда полон секретов.

— Я просила тебя называть меня Мори, — сказала я, чувствуя себя косноязычной и дезориентированной. Эти прозвища вызывали у меня неловкость, как будто я была игрушкой, с которой можно поиграть.

Теодор обошел меня слева и уселся на подлокотник большого кресла. Я старалась держать обоих мужчин в поле своего зрения, но не могла избавиться от ощущения, что они следят за мной.

— Но прозвище так подходит, — сказал Теодор, удивив меня игривостью своего тона. — Баэль, кажется, так думает, и я редко ловлю себя на том, что соглашаюсь с ним в чем-либо. — Теодор критически оглядел меня, затем покачал головой. — Ты голубая во многих отношениях.

Оскорбление было плохо завуалировано. Он говорил мне, что я выгляжу грустной. Или уродливой?

Я невесело фыркнула.

— Я выгляжу как утонувшая крыса. А какого хрена ты ожидал?

Глаза Теодора на секунду затуманились, и я прикусила язык. О чем, черт возьми, я думала, когда так на него набросилась?

Мурлыканье Лафайета стало комично громким, снимая напряжение в комнате, и Теодор закатил глаза, прежде чем впиться взглядом в Баэля.

— Прекратиприставать к моему коту, Сент-Клер. Ты ему не нравишься.

Я моргнула, переводя взгляд с одного мужчины на другого. Сент-Клер? Это фамилия Баэля?

Лафайет, которого я сначала приняла за Баэля, спрыгнул с шезлонга и запрыгнул прямо Теодору на плечо, потершись своим маленьким личиком о его щеку.

О, быть кошкой…

Я немедленно оборвала этот ход мыслей. Мне не нужно было представлять, каково это — потереться собственной кожей об эту щеку.

— Лафайету все нравятся. Ты просто злишься, — сказал Баэль, отмахиваясь от него.

Он поднялся со своего небрежного места и неторопливо подошел ко мне, поднял мою правую руку и нежно поцеловал мои пальцы.

— Надеюсь, ты хорошо выспалась, дорогая?

Я отдернула руку и прижала ее к груди. Что это были за поцелуи и прикосновения? Не то чтобы это было неприятно, когда к тебе прикасались так, как нравится женщине.

Как давно это было?

— Точно, как долго я была без сознания? — Я бросила на Теодора обвиняющий взгляд, который был смелее, чем я чувствовала. — Что ты со мной сделал?

Потирая лоб, я попыталась нащупать шишку или ожог, но там не было ничего, кроме гладкой кожи.

— Мория Лаво, — сказал он, растягивая каждый слог и полностью игнорируя мой вопрос. — Лаво… — повторил он, постукивая пальцами по обивке кресла. — Интересное имя для жрицы.

Я мгновенно поняла, о чем он думает. Я потерла виски, раздраженно закрыв глаза.