Книга Дорога Костей, страница 197 – Деми Винтерс

Джонас напрягся.

— Сосед донёс на нас — сказал, что в нашем доме прячется гальдра. Ложь, конечно — у нас не было никакой магии. Я… поссорилась с его дочкой. Она потом утверждала, что я «выпустила свет из ладоней». Но я не выпускала! Это был блик, отражение от воды, от пруда. Она была впечатлительная, с буйной фантазией… Рассказала родителям, те — Клитенарам. Самое неприятное во всем этом то, что они утверждали, что моя мать призналась, что это от неё исходил свет. Она сказала им, что она… — она искала слово… — Несущая пепел. Я даже не знаю, что это такое, но знаю, что у моей матери такого не было. Она не была Гальдрой.

Силла нахмурилась.

— Зачем она это сказала? Чтобы спасти меня? Чтобы снять с меня подозрения? Я не знаю. Я обдумывала это так много раз. Если бы я была дома, я смогла бы рассказать о пруде, о вспышке света. Я смогла бы защитить ее. — Её голос стал глухим, глаза затуманились. — В следующий раз я увидела её уже прикованной к столбу. С кляпом. Я не могу забыть ее глаза. Ее красивые, сияющие зеленые глаза. Я видела, что она хотела, чтобы я отвернулась. Но я не могла. Я хотела, чтобы она знала, что кто-то в этой толпе её любит. Я… я смотрела всё до конца. Я видела, как она умерла. Меня заставили бросить камень. Я помогла убить её, Джонас.

Она задрожала и он прижал её крепче, в животе сжался тугой узел. Он не знал, что сказать, поэтому крепко обнимал ее, пока прошло несколько минут молчания.

Силла отстранилась и посмотрела на Джонаса широко открытыми честными глазами.

— Ты хороший человек, Джонас.

Он едва не закашлялся.

Ее рот был сжат в жесткую линию:

— Правда. Я вижу это по тому, как ты заботишься о своем брате. — Ее брови нахмурились. — Не каждый стал бы делать то, что делаешь ты.

Он молча смотрел на нее.

— Ты — хороший человек, Джонас.

— Я плохой человек, Кудрявая. — Он убрал прядь с её лица. — Но ты заставляешь меня верить, что мог бы быть хорошим.

Силла моргнула. Он почувствовал, как грудь становится слишком тесной для сердца.

— Что? — прошептала она. — Почему ты так на меня смотришь?

Он наклонился и поцеловал её. Медленно. Глубоко. Потом прижался лбом к её лбу.

— Я хочу увидеть тебя после Истре. Что, если я приеду в Копу и нанесу тебе визит? — Он провел рукой по гладкому изгибу ее щеки. — Тебе бы этого хотелось?

Она кивнула, и Джонас почувствовал, будто взмыл в небо, как орёл свободный, невесомый. Он сел, начал рыться в складках своей одежды, пока не нашёл то, что искал.

— Я кое-что сделал для тебя, — прошептал он, вкладывая в её ладонь небольшой диск.

Он наблюдал, как она поднесла его к свету. Треугольные узоры были вырезаны поверх тёмной древесины. Кожаный ремешок свисал с отверстия в верхней части.

— Похоже на твой талисман, — прошептала она, глядя на него.

— Я хочу, чтобы он был у тебя. — Джонас внимательно изучал ее. — Чтобы у тебя было что-то, что будет напоминать обо мне. Пока мы в разлуке. Тебе нравится?

Он затаил дыхание.

— Он мне нравится, Джонас, — ответила она, проводя большим пальцем по рифленой поверхности. Но в ее словах что-то скрывалось, что-то, чего он не мог определить. — Он прекрасен. У тебя настоящий дар к работе с деревом.

Взяв талисман, он осторожно надел его ей на шею, и тот лёг прямо у неё на груди. Тепло разлилось по нему, когда он увидел её с этим талисманом.