Книга Энчантра, страница 97 – Кейли Смит

Женевьева сглотнула слёзы:

— Назвал меня всеми грязными словами, какие только знал. Шлюхой. Тварью. Демоншей. Какая разница. Эти слова не важны. — Она обняла себя руками. — Я его унизила. А он в ответ поджёг платформу. Запер нас с Базилем внутри.

Губы Роуина приоткрылись в шоке:

— Женевьева…

— Я была слишком пьяна, чтобы использовать магию. Думаю, именно из-за этого в первуюночь я потеряла сознание — когда магия исчезла, нахлынуло то же самое чувство беспомощности. Я это ненавижу.

На лице Роуина промелькнула тень вины.

— Когда нас нашли, у Базиля было обожжено больше половины тела. Я, конечно, восстановилась. Но это заняло недели. А отец Фэрроу заплатил полиции, а потом чек пришёл и в Гримм-Мэнор.

Она снова глубоко вдохнула.

— Базиль попросил меня помочь — вложить деньги из этого «молчаливого» фонда в дорогое зелье, чтобы убрать шрамы. Зелье сработало. А вот чувство вины — нет.

— И ты просто позволила Фэрроу уйти безнаказанным?

— К счастью, теперь у меня есть связи, которых раньше не было. И я использовала их, чтобы отомстить — по-настоящему.

— Надеюсь, ты сожгла его заживо, — жёстко сказал Роуин.

— Почти, — пробормотала она.

Сейлем, если честно, оказался даже слишком воодушевлён идеей сжечь поместье семьи Генри. Несмотря на то, что Женевьева ясно дала понять: в доме не должно быть ни души. Правда, она так и не заставила Сейлема поклясться в этом… и внутри неё теплилась крохотная надежда, что он, возможно, ослушался.

— И в какой именно части этой истории я должен был подумать о тебе иначе? — спросил Роуин.

— Это был вопрос? — уточнила она.

— Да.

— Я не горжусь ни одним эпизодом, — призналась она. — Я мечтаю всё забыть, но не думаю, что имею на это право. Не тогда, когда Базиль до сих пор помнит. С тех пор я пытаюсь отыскать хоть какой-то свет во всей этой тьме… Но, наверное, этот свет мне никогда не достанется. И мне просто нужно это принять.

— Свет не обязательно искать, Женевьева, — сказал он. — Свет там, где ты.

Её пронзило искренностью этих слов. Настолько, что пришлось отвернуться.

— Ты ведь понимаешь, что в случившемся нет твоей вины? — настойчиво произнёс Роуин. — Это всё вина того ублюдка. Фэрроу. Что за идиотское, к чёрту, имя.

— Говорит человек по имени Ровингтон, — отшутилась она без особого пыла.

— Я серьёзно, — произнёс он и дотянулся, чтобы мягко коснуться пальцем её подбородка, заставив взглянуть ему в глаза. Его золотые радужки были предельно серьёзны. — Ты ведь правда знаешь, что не виновата, да?

— Это твой последний вопрос? — прошептала она.

— Женевьева…

— Я не знаю, — призналась она.

Он покачал головой, и в его лице промелькнула тень ярости.

— Надеюсь, это, чёрт возьми, и было твоей ложью.

Глава 28. ЖЕТОН

За следующие несколько часов Женевьева успела сплести столько венков из полевых цветов, что хватило бы на небольшую армию. Один она вплела в собственные мягкие кудри, а другой — размером поменьше — повязала Умбре на шею, как ошейник. Умбра осталась не в восторге, хотя выглядела куда более довольной, чем Роуин, который сейчас был украшен цветочными гирляндами: одна венчала его голову, другая свисала с шеи, и ещё по одной было повязано на каждом запястье. Нежные пастельные лепестки казались таким контрастом на фоне его татуированной кожи… и всё же, как ни странно, этот контраст лишь усиливал её влечение к нему.