Книга Тайна проклятого дара, страница 62 – Наталья Русинова

Никто не ответил. Наоборот, люди избегали её взгляда, ёжились под ним, будто под иголками.

Выручила Варька.

– Я тоже поеду, – объявила она, старательно не замечая, как бабка темнеетлицом. – Как ни крути, дядька Борис жил в нашей семье, а значит, нам он доверится. И о жизни Дара в плену у колдуна мы знаем больше, чем любой из здесь присутствующих. И стыдить нас будет не за что – мы с Иваном обе поедем, уж сестра сестре завсегда поможет честь соблюсти. Лиходеев всё равно в живых не осталось, бояться некого. А до Коледовки от нас, если напрямки, не шибко долго, к закату уже будем там.

Она почесала перепачканный в саже нос.

– Мужикам лучше остаться, похоронить павших да помочь погорельцам с починкой изб. Еще не хватало, чтобы ночью крыша кому-нибудь на голову рухнула!

И на этот раз спорить с ней никто не стал. И неудивительно – своя-то рубашка к телу всяко ближе. И важнее, чем соседкино благочестие.

Кобеду измученный дед вновь спал, напившись настоев от ломоты в костях. Бабка молча сидела на лавке – серая и неподвижная, как камень, пока Яринка спешно собирала вещи в дорогу. С крыши избы доносились голоса – отец Маришки с сыновьями кузнеца починяли поломанное да обгоревшее, выдёргивали и собирали в кучу стрелы с тёмным оперением – пригодятся для показа княжьим дружинникам. Может, опознают врага по оружию.

На душе у Яринки было неспокойно, тревога за Дара не позволяла усидеть на месте. И она металась по избе, как тот самый вихрь, затушивший горевшие дома, хватаясь то за одно, то за другое.

Бабка поднялась с места, когда Яринка уже обматывала ступню тряпицами. Кожаные поршни, которые требовалось обувать поверх добротного слоя ткани, валялись рядом на полу. Постояла немного, будто раздумывая, а затем положила рядом с котомкой свёрток с ещё не остывшими пирогами, которые пекла к обеду, и нож, хорошо наточенный, с широким лезвием.

– Постарайся, чтобы тебя им не прирезали где-нибудь по пути, – сказала она, пряча намокшие глаза. Яринка прикусила себе изнутри щёку, чтобы телесная боль хоть немного отвлекла от боли душевной. Иначе и сама непременно бы расплакалась.

– Я обещаю беречь себя и Варю, бабуль, – только и шепнула она в ответ.

Ванька тоже зря времени не терял – успел не только набить котомку нательными вещами и провизией, но и запрячь в телегу коня, и даже отыскать в поле за околицей бездыханное тело главаря шайки. Здесь же нашёлся клинок с потёртой от времени рукоятью, однако лезвие, хоть и испачканное в крови, было наточено и смазано со всем тщанием. Лесная шайка так за оружием обычно не ухаживала.

– Покажем воеводе шлем вожака и клинок, может, он лучше знает, чьё это вооружение, – объяснил он сёстрам, когда все трое выезжали из Листвянки сквозь покосившиеся ворота. Провожать их вышел сам староста, непривычно тихий и молчаливый.

– Боится, поди, что мы расскажем дядьке Борису, как сынок его Дара басурманской мордой обзывал, – прошипела Варька, оглядываясь по сторонам.

Яринка сестре не ответила. Какое ей дело до чьих-то дурных слов, когда в груди от беспокойства болит так, что трудно дышать? Если колдун на расстоянии способен на подобное, что же творит он с непокорными холопами самолично, в собственных хоромах? В памяти услужливо всплылигоршки да сосуды с уродами внутри, и она невольно содрогнулась.