Книга Хроники Артуриана: Империя выживших, страница 50 – Ан Тала

— Он тебя бьет? — синие глаза девочки расширились от изумления. — Впрочем, ты это заслужил.

Ариан ничего не ответил и скрылся за белоснежной дверью. Когда Олара вошла вслед за ним, то заметила на голографическом экране над столом отца себя и Ариана. Мальчик держал в руках макет пустынной машины, над которой несколько месяцев работал Каронар. Ариан поворачивал машину из стороны в сторону, пока из неё не начала вытекать липкая багровая жидкость. Мальчик тут же кинул макет в Олару, которая инстинктивно поймала его, а затем выбежал в коридор, оставив девочку одну.

Олара поморщилась и бросила на Ариана испепеляющий взгляд, который тот демонстративно проигнорировал.

— Ну вот, Каронар, все и разрешилось, — Ювлус хлопнул инженера по плечу, отчего тот вздрогнул. Военный министр обратился к сыну, грозно взирая на него, мальчик болезненно съежился, понурив голову: — Ариан, извинись перед Оларой и её отцом.

Мальчик скривился, но всё же натянул виноватую улыбку и поклонился сначала Каронару, а потом и Оларе.

— Прошу прощения за своё любопытство и поведение. Более подобного не повторится.

— Несомненно, — Ювлус положил руку на голову сына, заставляя того слегка пригнуться. — Я позабочусь о том, чтобы ты раз и навсегда запомнил, как себя вести не следует.

На следующий день Ариан не появился в школе, а когда вернулся — больше с Оларой не заговаривал.

Артуриан, Ародан, военная академия Сартерут,

5347 год, 49 день первой зимы

Поток воспоминаний утих, когда Олара столкнулась с презрительным взглядом Ариана. Девушка дернула себя за мочку уха и отошла от своего напарника, предоставив ему самостоятельно искать членов импровизированной команды для экспедиции. Остальные студенты нерешительно поглядывали на пленных, не зная, с чего начать. Многие до сих пор не осознавали, что всё, что происходит с ними сейчас, реально, а не чья — то шутка, ведь задание звучало до смешного глупо: ну как можно доверить первокурсникам, возраст которых едва перевалил за двадцать лет, жизнь других людей? Большая часть студентов считали, что ничего серьёзного не случится, и никто из пленников не умрёт, однако смерть их собственной одногруппницы внушала недоверие тем из них, кто ещё способен был мыслить здраво.

Олара относилась к той категории людей, кто предпочитал отгонять от себя неприятные мысли и не зацикливаться на проблемах, а потому отмела любые попытки осмыслить происходящее. Она молча отыскала своих друзей. Фарус о чём — то громко спорил с Имадром, Пелуа корчила гримасы Лиуре, Геск скромно улыбался Чалге и не торопился приступать к заданию, а Фелска, вжав голову в плечи, напряженно следила за тем, как её напарница широко размахивает руками, о чём — то оживленно рассказывая.

Олара кисло улыбнулась. Если не смотреть на ту часть спортивного зала, где располагались двести пятьдесят несчастных, то задание походило на обычное занятие,коих они за этот учебный год посетили не так уж много. Первокурсники даже перезнакомиться толком между собой не успели, как их бросили в пламя экспериментальных изысков сильных мира сего.

Девушка то и дело бросала взгляд на невольников, выцепляла отдельные лица, которые, четко отпечатываясь, впитывались в её сознание. Она не знала их имен, причин, по которым именно их сюда отправили, но понимала, что черты этих людей надолго останутся в её памяти, искаженные животным страхом и осознанием безысходности своего положения. Они были похожи на загнанных зверей, ничтожных существ, жизнь которых не имела значения и служила на благо великих целей Империи. Олара не испытывала к ним жалости, она, подобно остальным “детям войны за владычество в туманности Орфей” выросла на историях о том, как сильные убивают слабых и как важна каждая смерть для могущества Артурианской империи. Смерть чужаков, равно как и почётная смерть артурианцев.