Книга Плюсик в карму. Книга четвертая, страница 52 – Елена Штефан

— Иди сюда, я сказал, — гаркнул полунаследник, видимо, не желая расставаться с полюбившимся образом щены–идиотки.

Чудуся постояла с полминуты, как будто прислушиваясь к чему-то далекому, но очень занимательному.

И пошла.

Да с таким видом, что любой гопник обзавидуется — вразвалочку, загребая песок задними ногами. И голову свесила, чисто бодливый козел, застуканный в капусте. Только что молчала, а не спрашивала: «ну, чё, фраер, побазарим?»

Те, кто хоть сколько знал неугомонную щену — наездники Восточного, группа поддержки на приставной скамье и оба короля в ложе, прятали улыбки в кулаки, не желая испортить Пашке бенефис. А Паха даже опустился на одно колено, чтобы быть со своей девочкой на одном уровне. Оля стояла рядом, крепко опираясь на локоть Косты и внимательно вслушивалась в ментальные Пашкины команды. Ей не нравилось, что Восточные пошли на обострение, но кто она такая, чтобы вмешиваться в серьезные мужские игры? Раз Пашка решил поработать ментальным суфлером при нгурульем КВНе, то так тому и быть. Раим все команды отслеживает через Свапа, а значит способен правильно отреагировать. Вот сейчас, к примеру, шеф учтиво убрался с Тыриного пути. А полунаследник дома Витов торжествовал и восхищался сам собой. Ему бы не на Шенола таращиться, изображая издевательскую фехтовальную стойку. Ему бы глазоньки наглючие опустить и понять, что Тыря находится ненормально близко. И ноги широко не расставлять… А Пашка нашептывал: «Еще шажок, маленькая, еще… стоп!»

— Ну, что я говорил! Ведь говорил же!

«Говорил, говорил» — пробормотал Пашка себе под нос, сформировал образи отдал хлесткую команду: «Тыря, пас!»

Ну, Тыря и пасанула.

Со всем усердием. Эту команду отрабатывали для игры в мяч. А нгурулий мяч, он тяжелый, рассчитанный на взрослых особей… Поэтому головой Тырюся дернула, как привыкла, напрягая все мышцы. И надо же какая досада, бивнем-то, бивнем прямо… Да не по мячу! Разве между ног у мужиков мяч?

— Ай, молодец! — нахваливала мысленно Оля.

— Ай, молодец! — орал Пашка, судорожно двигая согнутой рукой со сжатым кулаком, как будто раз за разом дергал ручку гудка на старинном пароходе. Личный состав Восточного корпуса ржал, не скрываясь.

Серафима подскочила, хохоча в голос, крутанулась, вздымая юбку, и по-цыгански передернула плечами. Жех Семеныч вскочить с места себе не позволил, зато азартно шлепал натруженными ладонями по мосластым коленям и приговаривал: «Ну, Тыря!». Сима со смехом подала ему платочек — утереть скупую, развеселую мужскую слезу.

А недонаследничек стоял на полусогнутых, зажимая ладонь между ног. И от падения на песок его удерживала лишь твердая рука напарника. Раим чуть улыбался и был доволен тем, что доверился сообразительности Пашки и выдержанности Ольги. И самую малость жалел самоуверенного придурка с выпученными глазами: вот только что у него все было хорошо, и грозный попечитель Восточных был посрамлен. И вдруг дикая боль, а сквозь боль хохот трибун. Рэм был не настолько человеколюбив, чтобы дать противнику прочухаться. Над ристалищем поплыл спокойный безэмоциональный вопрос Шенола:

— Насколько я понимаю, Вит, командовать чужим нгурулом вам больше не хочется? Или попробуете еще разок? Нет? Ну и славно. К бою, господа. Если вы не сделаете ошибок, убивать не буду, но за оскорбление единственной женщины-наездника накажу.