Книга Плюсик в карму. Книга четвертая, страница 49 – Елена Штефан

Оля опустилась перед щеной на колени. От противоречивых эмоций кружилась голова. Чудушку было так жалко, что сбоило вроде как подлеченное сердце. А с другой стороны, Тырюха горевала над шелковой тряпочкой так самозабвенно и так истово, что губы сами расползлись в улыбке.

— Мы все поправим, маленькая, — приговаривала Оля с дрожью в голосе и пыталась вытянуть синий шелк из-под шипастой головы. Тыря упрямилась и сильнее вжимала шипы в свою прелесть. Не помогали ни ласковые слова, ни пуйфины под чутким носом, ни почесывание бровок. Время шло, и Ольга начала паниковать — срывают график. Как рядом оказался Раим она так и не поняла, потом ей скажут, что лавэ сиганул прямо из королевской ложи.

— Тыря, стоять! Рядом! — пророкотало над ристалищем. И Тыря встала, подчиняясь двуногому вожаку. Голову опустила, хвост до самого брюха поджала, но встала на все четыре. Встала, как положено, рядом с левым сапогом. Публика ахнула, а бойцы западного возроптали — небывальщина! Чужой наездник командует запечатленным нгурулом, пусть и маленьким! Оля одарила Раима благодарной улыбкой. Она-то слышала, что дело не в уникальном послушании щены, а в том, что Свап надавил своей волей.

— Тыря, отнеси бант Юрне, — ласково но властно потребовала Ольга вслух, подкрепив приказ образом, как кудрявая магичка повязываетсовершенно целый аксессуар на шею довольной собаконьке. И Тыря недоверчиво ухватила тряпочку зубами. Пашка вовремя подсуетился и открыл для щены запертый проход в решетке. Публика замерла в немом шоке — нгурул вне магической защиты пугал — слишком много страшных легенд ходило о ярости боевых зверей и мало кто знал, что все зависит от воспитания. Поэтому народ на ближайших трибунах жался друг к другу и старательно трусил. Только не Серафима и Юри.

Юрна без сомнений ухватилась за бант, приговаривая:

— Давай сюда, — и вынула синее сокровище из острых зубов. Публика не дышала. Не дышали даже короли. Щена в пылу игры толстые палки перекусывала, а тут нежная женская плоть рядом с такими зубищами.

— Тырька, — вмешалась энергичная Серафима, — бивень ап! Забыла, да? — выговаривала она чудусе, пока Юрна торопливо расстелала изувеченный шелк на скамье, которую ей освободили мужчины. — Чего морду воротишь? Стыдно? — продолжала Сима наезжать на щену. — Рядом с людьми бивень ап!.. Ай, молодец! — похвалила Сима, нашаривая горсточку пуйфинов в поясном кисете. — Сидеть! Ждать!

И Тыря села, как и положено интеллигентной нгуруле.

Со стороны трибун послышались одинокие хлопки.

Надо ли говорить, что два таких специалиста-бытовика, как семейка Мондоир, управились быстро. А чего не управиться в четыре-то опытных руки и два таланта?

Вновь принаряженная щена вся изъюлилась, выражая свою радость. Шепри был не так опытен, как супруга, поэтому козявка исхитрилась-таки его лизнуть во все лицо, хотя знала, что этого делать нельзя, нельзя, нельзя. Но чувства же распирают, понимать надо! Пришлось доку Дрири срочно вливать в Шепри противоядие. Щена подросла, и яд ее уже не так безобиден. А хулиганка уже мчалась к Ольге радостным галопом. Хвастаться. Так чесала, что задние ноги опережали передние и щену несло юзом. Благо, что площадь ристалища позволяла. Публика добродушно похохатывала. Про бои как будто и забыли. Оля стояла рядом с Раимом и настраивалась выполнить остаток программы, но реплика распорядителя двусмысленности не предполагала: