Книга Сделка, страница 174 – Марина Суржевская

Мой взгляд скользнул по мужским фигурам. Трое на свету и одна в тени. Скользнул и не задержался, хотя именно этот человек вызывал сейчас мой интерес. С братьями всё ясно, они лишь исполняют приказ. Похоже, и в Неву меня окунули по «просьбе» того самого кредитора. И судя по тому, что он так и не показал лицо, но явился понаблюдать за расправой – это именно тот, о ком я думаю.

Интересно.

И очень скверно.

Потому что япока не понимал, что делать дальше.

Нормального оружия у нас не было, ведь по столице не принято разгуливать с револьверами. Была надежда на Остапа, оставшегося снаружи, но тут Григорий словно догадался о моих мыслях и снова хмыкнул.

– Подмоги не жди, Волковский, твоего однорукого мы уложили передохнуть, чтобы не вздумал путаться под ногами, пока господа разбираются.

– Господа? В самом деле? – добавил я в голос презрения, заметив, что оно злит старшего из братьев. – Вы скорее похожи на сброд из подворотен, нападающий толпой и не знающий слова «честь».

– Да как ты смеешь! – взвился Григорий. В темных глазах полыхнул красноватый огонек. Словно во тьме зажглась спичка… – Мой род древнее твоего!

– Выходит, и стыдиться за вас предки будут куда сильнее, – припечатал я. – Если у кого-то из присутствующих есть ко мне претензии, я готов сполна их удовлетворить. На дуэли, как и положено дворянину.

Павел и Петр переглянулись. Я видел, что им происходящее совсем не нравится. Один лишь Григорий, кажется, получал какое-то злое удовольствие.

– Выберете время и место, и я с удовольствием встречусь с любым из вас. Или со всеми по очереди.

– Пожалуй, это справедливо… – неуверенно произнес Павел.

Но тут позади них раздался еще один голос. Человек, так и не снявший свой капюшон, сказал:

– Никто из вас не переживет дуэль с Волковским. Он не промахивается. Теперь уже нет.

Раздался смешок. Голос принадлежал молодому мужчине. Что ж, это укрепило мои подозрения. Хотя я хотел бы ошибиться. Но увы. Я ведь догадался, кто мой загадочный кредитор. После всего, что со мной случилось, после всего, что я видел… Боюсь, другого варианта просто не осталось. И увы, это был самый худший вариант из возможных. Потому что почти не оставлял мне шансов.

– Вы ошибаетесь, – ровно произнес я, глядя в тень за спины Туровых. – Я и раньше не промахивался. Ваше высочество.

На миг в плохо освещенной комнатке повисла тишина. Густая, угрожающая, плотная. Катя за спиной тихо ахнула, глаза Кости округлились. И увы, Туровы в ответ не рассмеялись.

А человек в плаще хмыкнул и скинул капюшон. Бледный свет коснулся точеных скул, светлых волос и по-женски пухлых губ цесаревича. Яркие голубые глаза смотрели с насмешкой. Наследник российской империи оказался молодым слепком своегокрепкого широкоплечего отца. Сходство было очевидным и виднелось в разлете бровей, в фамильной горбинке крупного носа, в пшеничном цвете волос. И в уже укоренившейся привычке повелевать, которая слышалась в каждом слове.

– Вы необычайно догадливы, граф. – Михаил рассматривал нас с легкой улыбкой. – Не думал, что вы поймете.

– Не сразу. – Я тянул время, размышляя, что делать дальше. – Но потом сопоставил факты и недомолвки и пришел к выводу, что Катерина могла предназначаться лишь одному человеку. Иных вариантов не осталось. Хотя я неверно выразился. Не Катерина. Она-то лишь сосуд, не имеющий особого значения… Важен был лишь ее дар, не так ли? Да, он ценное приобретение.