Книга Ноктюрн для капитана, страница 46 – Галина Маркус

– Слабое место – это то, что меня могут не выпустить с базы в момент захвата, когда… Когда будет очень нужно. Им не нужны лишние свидетели.

– Ничего себе «слабое место»! – Я поражена. – Разве ты не затеял все ради этого… чтобы быть там в нужный момент?

– Я буду там, Алекс. – Он словно ставит печать. – И я знаю, как это сделать. Но мне обязательно нужно знать время и место.

Дальше он выдает мне кучу инструкций, в какой форме передать ему сообщение по коммуникатору, как зашифровать время, и проверяет, правильно ли я сохранила в коммуникаторе ключ-код от его жилья.

– Теперь про твои сомнения… Мы с Хелен еще долго обсуждали вопрос, почему гибнет наживка,как они это делают. В общем, твои вопросы правомерны, мы взглянули на все иначе и… В итоге мы видим три варианта.

«Мы». Меня даже не радует, что мои рассуждения признаны справедливыми.

– Как же вы это обсуждали? – невинно спрашиваю я. – По коммуникатору?

– Нет, – коротко отвечает он.

Значит, вчера вечером, расставшись со мной и Виктором, он вернулся к ней в город, а может, и…

Мне хочется ударить его, откатить все на час и не допустить ни единого поцелуя!

– Так вот. В деле участвуют зомби и группа захвата, между ними – только выстрел. А значит, первый вариант – самый страшный: команда, которую посылают, стреляет мимо. Потом эту команду распускают и прячут на других планетах.

– Не может быть. – Я поражена. – Никогда не поверю.

Разве это не ужасно, видеть, как при тебе терзают наживку, и нарочно мазать? Кем надо быть, чтобы…

– Да нет, – вспоминаю я. – А как же друг Гжешека? Он был в этой группе, когда…

– Я помню. Но отметать это нельзя. Мы того парня не знаем, он мог и соврать. Скорее я отвергаю это потому, что никто не станет задействовать столько исполнителей. Это расходы и неоправданный риск.

– А второй вариант? – спрашиваю я.

– Второй – самый очевидный, но наглый и мерзкий. Как ты знаешь, оружие заряжают и передают на выходе, потом так же сдают. Если зарядить его холостыми… То, разумеется, никакие пули мутанту не повредят. При этом охотники будут точно знать, что стреляют и попадают в цель, и ничего не поймут. Единственный минус – что кому-то из них может прийти в голову проверить обойму. Но кто и когда это делал?

Да… а вот теперь я готова по-настоящему испугаться. Это вам не псевдотеории про адреналин или перепрограммирование мутантов. Вот это сделать вполне реально. И никакой мистики. У меня начинают холодеть руки.

– Почему ты раньше не говорил об этом?

– Честно? Сначала даже мысли не возникало, слишком просто. И еще, я знаю парня, который работает на выдаче оружия. Не хочется верить, что он в это замешан… Но тут уже не до личных симпатий. Одна мысль, что к делу причастны те, кому вы сдаете отчеты с «прогулок», заставляет подозревать слишком многих.

– А третья версия – это снова адреналин? – напоминаю я, прерывая его раздумья.

– Третья… да… по-прежнему допускаю, что мутанты… Да, на мой взгляд, это самое достоверное, Алекс, что тварь убивает свою жертву сама.

Я задумываюсь.

– Ну, не знаю… – медленно говорю я. – В первых двух выходит, что все под контролем Управления и они сознательно посылают наживку на смерть. В последнем раскладе… гибель наживки нельзя предусмотреть, все регулируется само. Против этой версии говорит смена команды Гжешека.