Книга Ноктюрн для капитана, страница 109 – Галина Маркус

Но почему я почти не чувствую ненависти мутантов, она-то куда должна была деться? Ведь все они – мои вторичные, все жаждут меня убить. Связь между нами сильна, но пока я слышу лишь то, как они боятся – прямо как вчерашняя тварь в платочке. Однако, помнится, это не помешало ей кинуться на меня, когда я повернулась спиной.

По сигналу Питера мы достаем оружие.

– Запомните, – быстро говорит Кэп, – стрелять буду я. Хел, ты страхуешь, в голову не целиться, помнишь? Алекс, паралич им сейчас не прописан, но держи наготове, мало ли что, вдруг мы с Хел не успеем.

Я знаю, что все равно не выстрелю, но не трачу времени на объяснения. Кэп нажимает на дверь, чтобы выйти.

Однако они с Хелен не знают моего условного знака, поэтому через секунду мне приходится кричать:

– Пит, здесь!

Она по-прежнему очень быстрая. Та самая хрупкая девушка с ежиком на голове. Я только и успеваю, что подскочить к Кэпу и повернуться к врагу лицом. Тварь выскакивает сзади, из-за угла, за которым, должно быть, лестница, ведущая на парковку. В одно мгновение она оказывается в паре шагов от меня, между нами и Хелен. Кэп бесшумно стреляет ей в сердце, и тварь валится прямо мне в ноги, словно в знак повиновения.

– Я ее знаю, – шепчу я, – это наше последнее задержание, помнишь? Там, на парковке…

Питер кивает.

– Ей даже не изменили внешность. Уже незачем.

Полное дежавю. Ощущения жуткие, словно мне явилось привидение. Только теперь она мертва – та единственная тварь, к которой я испытала подобие жалости. Из-за ее обличия, конечно. Это что-то иррациональное – чувство вины, словно мы и правда убили человека. А разве это не так? Имели ли мы право – ведь могли только парализовать… Была ли она под уколом?

Но мне некогда на этом зацикливаться. Кэп быстро фотографирует на коммуникатор поверженный труп, фиксируясь на лице, и затаскивает тело под лестницу.

Мы выбегаем. На улице уже сильно стемнело. Ни дорян, ни землян не видать, но я уже слышу вторую тварь, она жмется у главного входа. Мне даже кажется, что она глухо рычит. Нет, я поторопилась сказать, что не чувствую их ненависти, – в этой твариона быстро пересиливает страх. И, как только я двигаюсь вперед и оказываюсь к ней спиной, тварь тотчас же летит ко мне. Останавливаюсь, разворачиваясь к монстру лицом – и этого я знаю тоже! Я даже не успеваю ужаснуться. Он в прежнем, мужском, обличье – его тоже не потрудились загримировать, мутанта, которого я задерживала в многоэтажке. На этот раз Питер попадает в него на расстоянии больше чем в пять метров, снова стреляя не в голову, потом быстро подбегает и тоже фотографирует.

Третья тварь еще далеко, мне кажется, она больше крадется, чем бежит. Теперь они будут ориентироваться на нее, поэтому я даю знак уходить поскорее. Мы несемся как можно дальше от дома и вскакиваем на самую быструю дорожку, чтобы отдышаться. Твари дорожка не нужна, я чувствую, как она ускоряется. А потом она нагоняет нас, и мне кажется, что я попадаю в какой-то абсурд. Тварь – еще одна моя старая знакомая – несется параллельно дорожке практически с той же скоростью. Фалды ее платья – почему они так любят одевать их в платья? – развеваются на ветру, но безумный взгляд устремлен на меня. Не узнать невозможно: это одна из моих предыдущих «побед», которыми я так гордилась. Питер целится, но я понимаю, что попасть в нее при движении очень сложно. Тогда он соскакивает с дорожки, тварь обгоняет его, и Питер стреляет ей в спину. Фотографировать уже некогда, он снова вскакивает на дорожку и бежит по ней, догоняя нас и рискуя упасть.