Книга Бессильная, страница 232 – Лорен Робертс

— Ну, а как бы ты хотел, чтобы я тебя называла? Кай? Малакай? — Мой голос звучит так придыхательно, что мне почти хочется списать это на приступ паники.

Его ответ прост и понятен, он опускает голову, чтобы посмотреть на меня. — Называй меня как хочешь. Я никогда не упущу шанс услышать твой голос, дорогая.

Я чувствую, как улыбка приподнимает мои губы. — Хорошо, тогда это будет наглый ублюдок.

Я не была готова к смеху, который вырвался у него. Это богатый, красивый звук, который я хотела бы запомнить.

— Осторожно, Кай, — ухмылка усиливается при звуке его имени, — ты снова ведешь себя как джентльмен. — Я перевела взгляд на черный плащ, который он все еще держит над моей головой, чтобы укрыть от дождя. — Но ты ведь знаешь, что я уже промокла?

— Да, хорошо. — Он вздыхает и наклоняет голову так, что мы оказываемся глаза в глаза. — Как бы очаровательно ты ни выглядела, глядя на меня под дождем, я хочу, чтобы ты ясно видела меня, когда я буду говорить тебе это.

У меня в груди все затрепетало.

— Я говорил серьезно. Я не могу отвести от тебя глаз. Я не могу отвлечься от тебя.

Я отворачиваюсь от его горящего взгляда и качаю головой, бормоча: — Кай, я…

— Пэйдин.

Я застыла. Дрожу. Он произносит мое имя как нечто священное, как клятву.

Парень наклоняет голову в сторону, глаза блуждают по моему лицу. —Скажи мне, — бормочет он, — как ты хочешь, чтобы я тебя называл?

Я встречаюсь с ним взглядом, смущенная его вопросом. — Как ты хочешь меня называть?

— Я хочу называть тебя своей.

Мы смотрим друг на друга. Оба тяжело дышим, оба впитываем друг друга. Дождь все еще брызжет на Кая, цепляясь за его густые ресницы и капая с челюсти.

— Я знаю, что ты тоже это чувствуешь, — тихо говорит он.

— Что чувствую?

— Чувствуешь себя живой. Чувствуешь, что горишь. Чувствуешь. — В его глазах, в его голосе уловима напряженность, которая заставляет мое сердце биться еще быстрее. Он отворачивается, ругаясь про себя, прежде чем его взгляд снова встречается с моим. — Пэ, когда я смотрю на тебя… я опустошен. Я тону. Я умираю, чтобы перевести дух.

Воздух покидает мои легкие, и теперь мое моргание не имеет ничего общего с дождем. Следующие слова он произносит почти шепотом. — Посмотри на меня и скажи, что ты не чувствуешь того же самого.

Молчание. И тогда…

— Я не чувствую того же, Кай.

Ложь. Ложь. Лгунья.

Он опускает голову, а когда поднимает ее, чтобы снова посмотреть на меня, его улыбка крива. Затем он медленно опускает плащ, защищающий меня от дождя, и накидывает его мне на плечи, пальцы задерживаются на моих голых ключицах, и меня пронзает дрожь.

Оно слишком велико, и его руки обвиваются вокруг ткани, а затем он тянет меня так близко, что мое тело прижимается к его телу. Он все еще сжимает переднюю часть пальто, костяшки пальцев касаются моей голой кожи, а затем его губы прижимаются к раковине моего уха.

— А теперь ответь еще раз, — весело бормочет он, — только на этот раз не стучи левой ногой.

Мой рот открывается.

Его губы улыбаются, прижимаясь к моему уху, и я стараюсь не концентрироваться на их ощущениях. — Я… я не…

Его глубокая усмешка прерывает меня. — Боже, ты потрясающая. — Грубые пальцы еще никогда не были так нежны на моей коже, когда он убирает прядь мокрых волос с моих глаз. — Но такая чертовски упрямая.