Книга Мир охоты и крови, страница 175 – Микки Хост

Страх, боль, чистое безумие – то, из чего состоял Фортинбрас после Вторжения. Он дотла выжег Инагрос и от Башни, где его держали долгие месяцы, не оставил даже камня, но действовал, не осознавая этого. Дикие Земли пытались убить его, и он убивал их в ответ. При встрече с Клаудией он едва не принял ее за тварь, а она врезала ему по лицу ножкой от кресла с такой силой, что он ошарашенно смотрел на нее почти десять минут.

Каждый день, который Фортинбрас помнил, проносился перед ним меньше, чем за секунду. Все слова, которые он слышал, каждое из чувств, которое охватывало его. Фортинбрас видел, из какого безумия и отчаяния его вытаскивали Клаудия и Магнус; как возрождалась Омага, а Киллиан первые месяцы буквально ходил за ним по пятам; как он нашел способ склонить Катона к сотрудничеству и даже создал клятву, связавшую их; как он сопроводил Стеллу в Омагу, где она решила остаться вместе с ними; как в землях Энтланго он уничтожил Башню, в которой находился Эйкен.

Королева видела каждый его день, будто пролистывала книгу. Фортинбраса едва не трясло от боли. Двести лет пролетели всего за несколько секунд, и в воспоминаниях стала все чаще появляться Пайпер. С каждым днем ее становилось все больше, и как бысильно Фортинбрас ни пытался сбросить чары королевы, у него ничего не получалось. Он не мог объяснить желания скрыть, как часто Пайпер была рядом и как много она для него значила, и не мог не признать, что с каждым воспоминанием ему становилось легче.

Оказывается, все это было реальностью: прогулка по Омаге, празднество, небесные киты, проклятие, разорвавшее ему спину. Пир у фей, яхади и крамольные мысли, которые никак не оставляли его. Поцелуй, вскруживший голову, и ее слова о том, что она просто захотела поцеловать его.

Элементали великие, это было по-настоящему, и Фортинбрас хотел, чтобы это повторилось. Хотел коснуться теплой, как солнце, кожи Пайпер и почувствовать вкус сладости на ее мягких губах.

Фортинбрас мотнул головой, и зал суда вдруг вернулся. Исчезли картины прошлого, легионы, которые он пытался сдерживать, реки крови, города и поселения, построенные на костях. Исчез момент, когда Пайпер первой поцеловала Фортинбраса. Воздух трещал от магии и чар.

Фортинбрас еще раз осторожно оглядел зал, людей, смотревших на него, отшатнувшуюся королеву Ариадну, Гилберта. И Пайпер.

Боги, она стояла прямо перед ним. Вместе с Николасом, который выглядел так, будто вот-вот расплачется.

– Покиньте зал суда, – приказала королева Ариадна. – Все, немедленно!

– Вы издеваетесь?! – возмутилась Пайпер, резко обернувшись к ней. – Никуда я не уйду!

– Ты желаешь принести клятву на крови вместе с ним? Хорошо, моя милая, пусть будет так.

– Что? Нет, погодите…

Фортинбрас кожей ощущал всеобщее волнение, лишь возраставшее с каждой секундой. Королева могла быть требовательной в мелочах, но если она заговорила о клятве, значит, увидела все, что ей было нужно. Судя по лицу королевы Ариадны, ей совсем не понравилось сокрытое в его душе, но ей требовалось еще. Без посторонних глаз и ушей. Без сальваторов и лишних свидетелей.

– Оставьте нас, – требовательно повторила королева. – Сейчас же.

Пайпер вцепилась в руку Фортинбраса так, что ему показалось, будто кости хрустнули.

– Вы его и пальцем не тронете, – угрожающе произнесла сальватор.