Книга Обнаженная для генерала, страница 18 – Татьяна Озерова

— Нет. До завтра ждёт. У вас есть время на отдых. А у меня — на друзей.

Атмосфера в кабинете мгновенно смягчилась. Строгие лица расплылись в ухмылках.

Марник первым делом потянулся к шахматной доске, стоявшей в углу. Борэн, отложив кинжал, принялся наливать всем свежего кофе. Даже Элдор позволил себе лёгкую улыбку, развалившись в кресле и закрыв глаза.

Мы потянулись к своим привычным местам. Я опустилсяв своё кожаное кресло у камина, слушая, как потрескивают поленья. Кофе был горьким и обжигающим, как и должно быть.

Завязался неспешный разговор — не о заговорах и войнах, а о новых породах лошадей на королевской конюшне, о дурацком указе одного из баронов, об удачной охоте Борэна на прошлой неделе.

Доносились шутки, сдержанный смех. Я откинул голову на спинку кресла, позволив голосу Марника, спорившего с Элдором о преимуществах длинного лука перед арбалетом, стать просто фоном.

Именно в этот момент, в промежутке между вздохом и глотком кофе, я почувствовал это.

Сначала — едва уловимая рябь в магическом поле комнаты. Словно от брошенного в воду камня.

Затем воздух затрепетал, зарядился энергией, запахло озоном и… чем-то цветочным, неуловимо знакомым.

Я выпрямился, инстинктивно собирая магию в кулак. Марник замолчал на полуслове, рука потянулась к оружию. Борэн вскочил, едва не пролив кофе. Элдор подобрался, собирая на пальцах заготовку атакующего заклинания.

Предупреждающий взмах моей руки остановил их. Несмотря на всё моё потрясение от происходящего, я уже понял, что происходит.

Пространство передо мной искривилось, сверкнуло ослепительной голубизной — точь-в-точь как её глаза в тот миг, когда вокруг раскручивался неподконтрольный магический вихрь.

И на моих коленях мягко появилась она.

В одних лишь бальных туфельках, чулках и трусиках.

С длинными рыжими волосами, рассыпавшимися по её хрупким плечам и голой спине огненным водопадом. Её грудь, которую я так подробно рассматривал в своих фантазиях, была обнажена — пышная, поднимающаяся в такт её частому, прерывистому дыханию.

Нея дрожала. Мелкая, прерывистая дрожь. Её кожа оказалась горячей под моей ладонью, невольно сжавшей её бедро, чтобы удержать от падения.

Она смотрела на меня огромными, полными чистого животного ужаса и непонимания голубыми глазами. В них плескался жгучий стыд, помноженный на шок от происходящего.

В кабинете повисла гробовая тишина. Слышно было только треск огня в камине и её частое, прерывистое дыхание.

Только что я стояла перед зеркалом в своих покоях, разглядывая себя, преодолевая смущение от собственного бесстыдства.

Но моё отражение вдруг подёрнулось рябью, мои голубые глаза засветились, очертания комнаты поплыли.

В ушах зазвенело, всё вокруг вспыхнуло ослепительной голубизной.

Мужские голоса и смех стали громче, и вдруг — тишина. Ощущение парения и… твёрдая поверхность под ногами. Вернее, подо… мной.

Я не стояла. Я сидела. На коленях у мужчины...

Ох… ужас какой, ведь моё тело преступно обнажено — лишь чулки, туфельки и те самые трусики, в которых я краснела перед зеркалом. Волосы рассыпались по плечам и спине, прикрывая так мало.

В нос ударили новые запахи — кожи, старого дерева, дыма, крепкого кофе и чего-то острого, мужского. Я замерла, не в силах пошевелиться, не в силах поднять взгляд.