Книга Обнаженная для генерала, страница 15 – Татьяна Озерова

Дамиан усмехнулся.

— Её проверяли, Рэналф. После нападения на дом её отца. Лучшие маги. Никакого горного дара. Только нестабильная, мощная сила. Как у десятков других.

— Тогда почему напали снова? — я изогнул бровь и опёрся спиной о холодный камень балюстрады. — Они что-то ищут. И уверены, что это у неё есть. Или хотят, чтобы мы в это поверили.

— Заговор? — предположил Дамиан, и его глаза сузились. — Хоть король Освальд давно мёртв, и королевства объединены, до сих пор не всех его приспешников переловили. Они всегда хотели заполучить носителя горного дара. Как мою Лею… — Он не договорил, но я кивнул, понимая его лучше, чем кто бы то ни было.

Его жена, его дети были под защитой, но угроза, витавшая в воздухе, была ощутима.

— Они нападут снова, — констатировал я. — Твои гвардейцы не уследят за каждой дебютанткой. Особенно если причина — слухи и суеверия.

— Значит, нужна приманка. И ловушка, — заключил он, и в его голосе зазвучала холодная сталь правителя, принимающего трудное решение. — Разработай план. Но, Рэналф… — Он положил мне на плечо руку. — Осторожнее с ней. Это не пташка. Она жертва, пережившая трагедию.

Я лишь кивнул. Думать о ней как о всего лишь пташке, у меня теперь точно не выйдет.

Дамиан ушёл к своей семье, к своим заботам. Я остался на балконе один. И позволил себе то, чего так хотел избежать. Снова нашёл взглядом в зале — её. Моё рыжее синеглазое наваждение.

Она стояла у столика с напитками, окружённая стайкой болтливых дебютанток. Но даже в этой толпе она была одна. Одинокая, прямая спина, опущенные ресницы.

И на неё смотрели.Десятки мужских глаз скользили по её фигуре, задерживаясь на тонкой талии, на изгибе шеи, на линии плеч, на высокой пышной груди. Они не только видели титул и приданое, но ещё и красивую игрушку.

Во мне что-то звериное зарычало от этой картины. Они пялились на то, что принадлежало мне по праву того, кто нашёл, кто спас, кто первым прикоснулся. Они не видели в ней силу. Они видели трофей.

А она… Боги, она была ослепительна. Её рыжие волосы, уложенные в сложную причёску, пылали медью и золотом в свете люстр. Простое, по сравнению с другими, платье лишь подчёркивало её дикую, природную красоту, которую не могли затмить никакие кружева и бриллианты.

Как самоцвет среди речного стекла. И эти глаза… Огромные, ярко-голубые. Глаза, в которых плескалась робость и океан необузданной силы.

Я представил, как срываю с неё все эти банты и бусины. Как распускаю её огненные волосы, чтобы они рассыпались по её обнажённым плечам. Как касаюсь её кожи, которая мягче шёлка и горячее, чем кажется. Как заставляю её смотреть на меня, только на меня, чтобы в этих голубых глубинах отражался лишь я.

Желание ударило в пах тяжёлой, горячей волной. Резкое, примитивное, всепоглощающее.

В любых подобных обстоятельствах я послал бы всё в бездну и взял её себе. Но что-то останавливало меня. Возможно, её хрупкость, беззащитность при твёрдом стремлении отстаивать своё достоинство.

Перед глазами стояло, как я сорвался и поцеловал её там в лесу. Вроде давно не подросток. Да и подростком никогда голову не терял. А с ней…

Всё, что имело значение в тот момент, — узнать вкус её губ.

В бездну! Захотел и узнал! Не жалею.

Но всё же мне надо держаться от неё подальше.

Хрупкий цветок. Как легко смять. Разрушить её жизнь. Не могу я так с ней поступить. Только не с ней.