Книга Дочь звёздного палача, страница 144 – Элис Нокс

— Тогда не здесь, — прошептал он против моих губ. — Не так. Ты заслуживаешь…

— Мне всё равно, — перебила я, притягивая его ближе. — Здесь. Сейчас. С тобой. Больше ничего не важно.

Он смотрел долго, борясь с чем-то внутри.

— Будет больно, — предупредил он. — Очень больно. Я постараюсь быть осторожным, но я… я не знаю, смогу ли сдержаться. Я слишком долго… слишком сильно хочу…

— Тогда не сдерживайся, — прошептала я. — Возьми то, что хочешь. Возьми меня.

Последние остатки контроля рухнули.

Он развернул меня обратно к стене — резко, грубо.

Прижал грудью к камню, одной рукой держа за затылок, прижимая голову.

Другой рукой стянул моё бельё — дёрнул вниз, ткань порвалась.

Я услышала звук расстёгиваемых штанов.

Затем почувствовала его — обнажённого, горячего, прижатого к моим ягодицам.

Огромного.

Страх вернулся — острый, ледяной.

Это не поместится. Разорвёт меня пополам.

— Орион, подожди…

— Поздно, — прорычал он, раздвигая мои ноги шире коленом. — Слишком поздно останавливаться.

Рука скользнула между нами, направляя себя.

Надавил.

Начал входить.

Растягивая. Заполняя.

Боль вспыхнула мгновенно — острая, жгучая, разрывающая.

Я вскрикнула, попыталась отстраниться.

Он прижал сильнее к стене, не давая двигаться.

— Тихо, — прошептал он хрипло. — Дыши. Просто дыши.

Продолжал входить — медленно, сантиметр за сантиметром, растягивая девственную плоть.

Слёзы хлынули, размазались по щекам.

Больно. Так больно.

Слишком большой. Слишком много.

Он остановился на полпути — дрожа от усилия сдерживаться.

— Самое сложное сейчас, — выдохнул он. — Прости. Прости, Астра.

Толкнулся одним резким движением — до конца, разрывая барьер.

Боль взорвалась белой вспышкой.

Я закричала — громко, не сдерживаясь.

Тело пыталось оттолкнуть его, мышцы сжимались, отторгали.

Но он держал крепко, не позволяя вырваться.

Полностью погружённый внутрь, неподвижный.

Дышал тяжело у моего уха, каждый мускул напряжён до предела.

— Больше не будет так больно, — прошептал он, целуя плечо, шею, отвлекая. — Обещаю. Самое страшное позади.

Я дышала — рваными всхлипами, сквозь боль, что пульсировала волнами.

Ощущение было невыносимым — растянута до предела, заполнена полностью, раскрыта.

Уязвима.

Его.

Он начал двигаться — медленно, осторожно.

Выходил почти полностью. Возвращался.

Каждое движение вызывало жжение, дискомфорт.

Но боль отступала. Понемногу.

— Вот так, — застонал он. — Расслабься. Позволь мне… богами, ты такая узкая… такая горячая…

Темп ускорился — чуть, затем сильнее.

Контроль начал ускользать.

Я чувствовала это — через узы, через то, как напрягалось его тело, как дрожали руки.

Полторы тысячи лет в заточении.

Полторы тысячи лет без прикосновений, без женщины, без этого.

И сейчас, внутри меня, он терял остатки сдержанности.

— Орион, — задохнулась я.

— Не могу… — голос сорвался на стон. — Астра, прости, я не могу… больше не могу держаться…

Он сорвался.

Рука на моём затылке сжалась крепче, вдавливая в стену.

Вторая обхватила бедро, приподнимая, меняя угол.

Начал двигаться жёстче, быстрее — мощными толчками, что заставляли меня вскрикивать скаждым.

Бедра били в мои ягодицы с глухими звуками — грубо, животно, первобытно.

Боль смешивалась с чем-то другим — трением, давлением, что порождало жар.

Он не сдерживался больше.

Брал меня так, словно я не была девственницей секунду назад.