Книга И возродятся боги, страница 133 – Наталья Способина

Алвар некоторое время смотрел мне в глаза, и вновь в его взгляде было что-то древнее и непостижимое.

– Наверное, ты права. Ни я, ни Альгар не знали матерей и не можем о том судить, но Силы сыграли свою роль. Я знаю это.

– Но почему ты считаешь, что во мне есть аэтер?

– Ты чувствуешь нас, все подмечаешь, тебе все интересно, потому в тебе столько жизни, столько эмоций, которые ты порой не в силах сдержать.

– Эй, мы говорим обо мне, а не о Рамине, – остановила я вошедшего в раж Алвара.

Тот усмехнулся и, оглядев меня с ног до головы, произнес:

– О да, ты не Рамина. Та прекрасна, потому что безмолвна.

Альгидрас рядом нервно рассмеялся, и я смерила его взглядом, а потом повернулась к Алвару.

– Это была шутка, краса, – поднял руки тот. – Ты получила аэтер от своей матери. И от нее же аэтер получила Всемила.

Алвар замолчал, и в наступившей тишине стало слышно, как вдалеке волны разбиваются о прибрежные камни. Всемила родилась только потому, что так захотел Гаттар, умерла потому, что так решил Миролюб. И жизнь моей матери была предопределена.

– Она была аспиранткой твоего отца, – подал голос Альгидрас. – Альтар показывал мне документы о твоем рождении. Сразу после рождения тебя забрали в семью твоего отца, а твоя мать отказалась от прав на тебя.

– Откуда у него документы?

– Он умеет убеждать, – глухо произнес Альгидрас.

Я горько усмехнулась.

– А дальше? Подожди. Дай угадаю: «Потом она померла, а когда и как, никто не знает»? – с сарказмом повторила я слова Миролюба, которые тот услышал в ответ на вопрос о судьбе своей настоящей матери.

– По документам она погибла под завалами при землетрясении, – ответил Альгидрас, и я замерла. В этой чертовой истории все сходилось. – Так в Ждани оказалась Найдена.

– Она родила сестру воеводы, – произнес Алвар, – а та, в свою очередь, должна была родить дитя княжичу. Но тут снова вмешался случай. Вернее, Миролюб, подобно Альгару, испортил весь план.

Я прижала ладоньк губам, глядя прямо перед собой. Информация о том, что моей настоящей матерью была Найдена, не являлась для меня новостью, но от этого она не становилась менее чудовищной. Мысль о том, что она от меня отказалась, меркла перед тем, что было ей уготовано. Из того, что я успела узнать об основателях, можно было сделать вывод, что церемониться с ней никто не стал. Сколько всего пришлось ей пережить, оказавшись здесь? Удалось ли ей сохранить разум? Почему она не говорила? Моя собственная жизнь, проходившая в борьбе за любовь, как выяснилось, приемной матери, борьбе неравной, заведомо обреченной на провал, не шла ни в какое сравнение с тем, в каком аду оказалась моя настоящая мать.

– Мне жаль, – произнес Альгидрас.

– Как ее звали? – спросила я, глядя на то, как тени от раскачивающегося фонаря скользят по бревенчатой стене.

– Елена, – негромко ответил Альгидрас.

– Елена, – эхом повторила я и перевела взгляд сперва на Альгидраса, а потом на Алвара.

Они смотрели на меня с участием, но я чувствовала, что это просто дань моменту. Они давали мне время привыкнуть к этой мысли, чтобы можно было двигаться дальше и снова строить грандиозные планы по спасению их чертового мира. Ни один из них не понимал, что именно чувствовала сейчас я.

– Чего основатели хотят на самом деле? – спросила я Алвара, надеясь на то, что в его версии появится что-то новое, что-то, что сможет вселить в меня надежду. – Хочу сверить ваши версии, раз уж вы не успели договориться.