Онлайн книга «Весна незнаемая»
|
А потом Громобой с полотенцем вдруг исчез, и она даже растерялась – как же упустила? Вместо Громобоя перед ней появилась женщина – высокая, сухопарая, со строгим, смутно знакомым лицом. Она показала рукой на дверь, и Веселина догадалась: Громобой ушел туда. А женщина слегка повела рукой, и дверь сама собой приоткрылась. Совсем чуть-чуть, но в щели блеснул яркий беловато-золотой свет… точь-в-точь такой, какой Веселина видела в лесу, когда мертвая избушка вдруг повернулась и оказалась жилищем Мудравы… Проснувшись утром, Веселина отлично помнила свой сон, но терялась, не зная, как его разгадать. Полотенце – это, понятно, к свадьбе. Но почему-то сейчас такое объяснение ей казалось недостаточным и даже глупым. Просто у нее в голове застряла болтовня девок, с чего-то взявших, что теперь она выйдет за Громобоя. Как ни странно, сейчас Веселина была дальше от этой мысли, чем полгода назад. Но к чему же полотенце? Но Мудрава показала ей на дверь… И Веселина вдруг рассмеялась, выронила из рук гребень, которым принялась было чесать косу. Она поняла! – Ох, Матушка Макошь! – сокрушенно качая головой, Любезна подобрала гребень спола и отняла у дочери ленту. – Сиди, я сама! Совсем девка без ума осталась! – Так, знамо дело, на том свете побыла и вернулась! – добавил дед. – Ум-то не забыла там? – Расскажи! – хором потребовали Румянок и Колобок, слышавшие сестрину «кощуну» двадцать раз и все еще не уставшие ее слушать. А Веселина все смеялась, радуясь своей догадке, но делиться ею с родичами не спешила. Догадка была как раз из тех, что делаются «без ума». Она поняла, что должен взять в поход Громобой. Не меч Буеслава, а ее саму, Веселину! И с этой новостью она отправилась в Кузнечный конец, сразу, как только мать заплела ей косу. Зная, что Громобой едва ли отправится в путь прямо сразу после веча – так быстро ему ни за что не собраться, – она все же чуть ли не бежала всю дорогу. Ей уже давно хотелось бежать, и вот наконец у нее появилась цель. Еще не дойдя до Вестимовых ворот, она услышала голос Громобоя. – Да брось ты, мать! – говорил он, стоя на крыльце и обернувшись в сени, в раскрытую дверь. Полушубок у него, как всегда, был наброшен на одно плечо, а левый рукав болтался за спиной. – Куда мне столько рубах – торговать, что ли? Целый обоз велишь снарядить? А, это ты! – Он захлопнул дверь, обернулся и увидел Веселину, подходившую к крыльцу. – Ты что, уже собрался? – спросила она, стараясь отдышаться. – Подожди! – Да я к князю. Звал опять зачем-то… не нагляделся. – Подожди! – повторила Веселина. – Я с тобой пойду. Надо было как-то по-другому, с опозданием сообразила она. Он сейчас скажет: «Ты с ума сошла». – По носатому своему соскучилась? – Громобой ухмыльнулся. – Ну пойдем, раз уж сама дорогу забыла. В снегу увязнешь – вытащу, так и быть. Я не злопамятный. – Злопамятный? – Веселина удивилась. – Да чего я тебе сделала? – Девичья память! А кто меня на чуроборского оборотня снарядил – скажешь, не ты? Бабушка Перевалиха? Глядишь, если бы не ты – Сугрев сам бы войско собрал и сам повел бы воевать. А теперь я один за всех отдувайся! – Да я… Я не тебя одного снарядила, – утешила Веселина, повернув и вместе с ним направляясь к воротам. – Я сама с тобой поеду. К дебричам. – А… – начал Громобой. |