Книга Притворщица, страница 10 – Ольга Пашнина

Он протягивает руку и убирает с ее лица волосы.

– Я знаю, что ты умная девушка, Ким. И я думаю, мы сможем подружиться.

– И что ты такое сделала, что оказалась здесь? – раздался над ухом ехидный голос Хейвен. – Покусала красавчика-детектива?

Меня поместили в одиночную камеру размером едва ли больше постели, которая в ней стояла. Узкой и твердой постели, где не было даже подушки. Из-за этого болела голова, а на губах ощущался горьковатый привкус лекарственных зелий.

– Устроила истерику в омнибусе, – простонала я. – Как хочется пить. Сколько времени?

– Середина ночи.

Значит, воды не дадут до утра. Что ж, веселая выдастся ночка.

– А истерика была хотя бы достойная?

– Не очень. Я видела Кортни.

– А, эту напыщенную стерву.

– Она не напыщенная и не стерва, – возразила я собственной галлюцинации.

– И почему тогда она ни разу тебя не навещала?

Я промолчала, уставившись в стену. Все равно я надолго запомню эту вылазку. Даже стало как-то легче, увидев жизнь, которая не остановилась с начала моего заключения. И пусть Кристина больше никогда не попросит о помощи, я сохраню в памяти запах кондитерской, ощущение дождя на лице и мела на пальцах.

– А где ты была? – спросила я.

– Не знаю. – Хейвен пожала плечами. – Где-то.

Вдвоем нам было тесновато, хоть я и знала, что не могу прикоснуться к Хейвен – она не имела плоти. Но все равно ходить через призрака казалось диким. Я сползла с жесткой койки на мягкий пол. Парадокс – пол в камерах мягкий, чтобы мы не бились об него головой, а койки жесткие. Что ни говори, мне больше нравилась моя камера, там можно было спать везде, в любом положении и месте.

– Как думаешь, почему он их убивает? – вдруг спросила Хейвен.

– Не знаю. Может, кому-то мстит. Может, кого-то ищет. Может, что-то забирает. Не знаю. Мне неинтересно.

– Врешь.

Хейвен легла на койку. Она всегда была одета в один и тот же костюм для верховой езды. Разве что не хватало шлема, да куртка осталась лежать где-то в гостиной дома. Там, где я ее убила.

– А если детектив не вернется, что будешь делать тогда?

– Хейвен, я не знаю, отстань! Я не хочу, чтобы он возвращался.

– Но ты хочешь еще разок выйти.

Девушка свесилась с койки и заговорщически прошептала:

– А давай притворимся, что ты что-то знаешь? Они будут тебя выпускать!

– Кристина, как и ее брат, – менталист. Думаешь, она не поймет? Знаешь, я устала, я буду спать. Сделай одолжение, помолчи для разнообразия.

Хейвен насупилась, но заткнулась,и я погрузилась в спасительную тишину. Можно было не думать, не вспоминать и не представлять. Спать не хотелось, но, чтобы Хейвен не доставала, я сделала вид, будто заснула.

Дверь камеры вдруг приоткрылась, впустив слабую полоску света. И зачем меня здесь запирают? Для других пациенток это еще имеет смысл: все живут по двое или по трое. Меня переводить из одиночной камеры в камеру поменьше довольно скучно.

– Ким, у тебя посетитель.

На удивление, пришла не сестра-лекарка и не охранник, а сама Кристина. Я зажмурилась от света, ставшего ярче, и поднялась. Потом вдруг поняла, что Хейвен снова нет. И успела лишь мельком удивиться.

Потому что затем все смешалось.

Надежда.

Сестры? Меня еще никто не навещал с тех пор, как я попала сюда.

Удивление.

Почему ночью? В это время не пускали посетителей.

Разочарование.