Книга История Льва, страница 238 – Микита Франко

- Что? Больно? – спросил Слава.

Лев прислушался к себе: нет, не больно. Он просто… не ожидал. Точнее, ожидал, но не ожидал. Точнее…

- Испугался, - признался он, отпуская Славину руку. Он чувствовал, что палец всё ещё в нём.

Слава потянулся вперед, к месту между его ног.

- Мне, наверное, лучше видеть, что я делаю.

- Нет! – сказал Лев. – Не смотри туда!

Слава улыбнулся, целуя Льва в губы и всё-таки выбираясь туда, к ногам.

- Мне всё равно придётся посмотреть, - резонно заметил он.

Лев, смирившись, нехотя раздвинул ноги шире, пропуская его и позволяя сесть между ними. Он вдруг ощутил себя таким беззащитным и уязвимым, что всерьёз поник и даже возбуждение стало пропадать, а тут ещё и второй палец начал в него забираться. Он поморщился: без должного желания оно и вправду оченьболезненно.

- Ты очень красивый, - вдруг сказал Слава и Лев залился краской.

- Правда?

- Конечно правда, - серьёзно ответил он.

Значит, Слава не считает, что он выглядит глупо и жалко в этой дурацкое позе с ногами враскоряку?

- Расслабься, - попросил Слава, прислонившись щекой к его ноге и целуя с обратной стороны бедра.

Лев почувствовал, как его член снова начинает напрягаться, и схватился за него рукой, проводя вверх-вниз. Слава начал давить ему куда-то под яйцами – Лев не смог распознать, снаружи это давление, или изнутри, но оно вырвало из него стон удовольствия, и он тут же стыдливо прикусил губу – нельзя, нельзя, он же не какая-то телка из порнухи!

Но Слава уловил и этот стон, и едва заметное движение бедрами навстречу – давление стало интенсивней, а Лёв всё думал: что это, блин, за ощущения? Что он там делает? Трахает его, наверное, да? Пальцами… Господи, какой стыд. Какой кайф. Какое… всё и сразу.

Время от времени он опускал глаза, на Славу, и замечал, что тот тоже держится за свой член — это зрелище будоражило ещё сильнее. Значит, ему тоже нравится, что происходит? Он его возбуждает, хоть и глупо выглядит?

Он прикрыл глаза, концентрируясь на распирающем чувстве внутри – как же это круто, и почти не больно, может, только слегка, а Власовский всё время жаловался: больно, больно… Врал, как обычно.

Он слышал, как щелкнула крышка тюбика, как давление ослабло, и замер, в ожидании, когда оно повторится. Приоткрыл глаза, увидел Славу, который наклоняется к нему, чтобы поцеловать в губы. Лев обнял его за плечи, целуя, Слава подхватил его за бедра, внутри на мгновение стало пусто, а потом снова – приятно задавило, проникая в его тело, но как-то не так – сильнее, заполняя всё и сразу, давя со всех сторон, приятно и болезненно одновременно.

- Это что-то другое, - сказал Лев, обрывая поцелуй.

- Немного другое, - согласился Слава, опираясь руками на матрас рядом с его головой.

Лев растерянно посмотрел на его руки: если обе здесь, то там…

Ахренеть.

Новые, незнакомые ощущения заполняли его c каждым Славиным движением – а Слава именно двигался, а не толкался – очень медленно, очень осторожно, и что-то в нём то сладко сжималось, то разжималось. Хотелось быстрее, но, когда он начинал двигать бедрами навстречу, появлялась боль, и Слава тут же замедлял его: - Тш-ш-ш, - произносилон на ухо. – Это как-нибудь в другой раз.

Он посмотрел Славе в глаза, а Слава посмотрел на него, и Лев подумал: как он жил без этого раньше? В смысле, не без члена в заднице (хотя и без этого тоже – глупое упущение), а без такой близости с ним, без чувства абсолютного доверия и принятия. Он ещё никогда, как в ту минуту, не чувствовал себя таким любимым, таким нужным, таким желанным – и это сквозило во всём, даже в том, как Слава время от времени опускал руку на его бедро, придерживая.