Книга История Льва, страница 170 – Микита Франко

- Тогда почему я чувствую себя счастливым рядом с тобой? – спросил он.

Лев грустно усмехнулся. Это были приятные слова, хоть и лживые – Слава ещё сам не знал, что обманывается.

Он снова сел на кровать рядом с ним – как тогда, в начале разговора.

- Потому что ты меня не знаешь.

- Теперь знаю чуть лучше, - заметил Слава. – И от этого ты мне только больше понравился.

- Этого недостаточно.

- Но со временем я узнаю ещё.

- И это будут ужасные знания.

- Неправда.

- Ты не понимаешь, с чем споришь, я…

Он хотел сказать: «Чудовище», но это слово утонуло в поцелуе: Слава, стремительно подавшись вперед, прильнул робкими, чутьвлажными губами, к его сухим и жестким губам. Льва окружил июльский запах – тот самый, который он воображал по ночам, вжимаясь лицом в подушку – запах лесной травы и свежих фруктов. Он развернулся к нему, отвечая на поцелуй, Слава сомкнул руки у него за шеей, и они начали опускаться на кровать.

Он вспоминал, как это впервые случилось с Яковом: как он толкнул ему язык в рот, соединяясь в мокром поцелуе, как самому стало тошно от этого, но хотелось позлить Шеву.

Он вспоминал, как потом это было с Юрой: возбужденно, под одеялом, соприкасаясь голыми телами.

Со Славой они целовались почти целомудренно: мягко, медленно, изучая, без языка, без слюней, без похоти. Он сотни раз представлял, как это случится, и каждый раз в этих фантазиях их захлёстывала страсть, они сдирали друг с друга одежду, предаваясь страстному, почти животному сексу. А теперь это происходило на самом деле, они целовались, и он не знал, куда деть руки: «Могу ли я коснуться его волос или он не хочет? Могу ли провести пальцами по его щеке или ему будет неприятно?». В конце концов, он оперся одной рукой на кровать, удерживая себя на весу, а вторую опустил на Славину талию, надеясь, что тот её не уберет. И он не убрал.

Они целовались, пока не устали губы, и Слава первым прервал поцелуй. Улыбнувшись, он протянул ему ладонь, чтобы дать «пять» и сказал:

- Было приятно. Спасибо!

Лев рассмеялся, убирая руку с его талии и хлопая по ладони. Ещё никто не благодарил его за поцелуй.

- И тебе спасибо.

Слава катнулся в сторону, выбираясь из-под Льва, легко вскочил на ноги – он был такой ловкий и юркий в каждом своём движении, что Лев начинал чувствовать себя старым в свои двадцать два – и, задумавшись, сказал:

- Я хочу чай, а потом ещё о чём-нибудь поразговаривать. Например, о твоей подруге. Это будет хорошая история?

- Хорошая, - кивнул Лев, вставая с кровати.

- Класс, - он метнулся в сторону кухни, но, замерев у порога, вернулся на несколько шагов назад и снова посмотрел на Льва. – Извини, если ты хотел сегодня заняться любовью. Просто я медленный. Я даже не целовался раньше.

Лев удивился, услышав от Славы «заняться любовью» – он никогда не называл так секс, и не слышал, чтобы кто-то другой всерьёз называл. Но ещё больше его удивила в Славе эта вежливость в вопросах секса: «Спасибо», «Извини»…

- По-моему, мы итак занимались любовью, - негромко ответил Лев, подходя к нему.

Слава улыбнулся, и он сделал то, о чём мечтал с первого дня, как увидел: поцеловал в ямочку на щеке.

Он рассказал ему о Карине, об Артуре, о Кате (совсем немного). Был уже третий час ночи, они лежали на кровати плечом к плечу, и Слава смеялся, когда слушал о комичном знакомстве в самолете, тревожно замолкал на рассказе о гопниках по пути к общежитию, задавал много уточняющих вопросов про Катю – и Лев увиливал, потому что не был готов говорить о Шеве.