Книга История Льва, страница 156 – Микита Франко

- Ты не соответствуешь дресс-коду!

- А какой там дресс-код?

- Ну… не знаю! Но, наверное, не такой скучный!

- Щас вообще никуда не пойдем, - пригрозил Лев.

Карина, закатив глаза, согласилась на то, что есть.

До клуба их подвозил Дима. Садясь в машину, Карина без обиняков сообщила мужу, куда и зачем они едут: «В гей-клуб искать Льву мальчиков». Дима заинтересованно посмотрел на Льва, стыдливо вжавшегося в заднее сидение, и кивнул:

- Привет, Лев.

- Привет, Дима, - сдавленно ответил он.

Своего проспекта Кастро в Новосибирске не было: гей-клуб находился на последнем этаже в здании старого торгового центра и ничем себя не выдавал – подумаешь, место для вечеринок. В городе полно таких мест. Его истинное предназначение передавалось из уст в уста и не было закреплено на бумаге.

Помещение внутри разительно отличалось от подобного в Сан-Франциско: гораздо меньше места – пространство просто не позволяло уместить в себя и шесты, и сцену, поэтому в полуголом виде никто не танцевал. Но всё равно чувствовалось, что здесь что-то не так: странные мужчины, странные женщины. Какие-то не такие, как на улицах. По крайней мере, Льву казалось, что они отличаются, что здесь, в этом клубе, концентрация непонятных фриков. Когда Карина радостно взвизгнула: «Как тут классно!», он понял, что всё это время дружил с одной из них – из фриков.

Пока Карина танцевала, он сидел у стены на мягком диванчике и болтал с мужчиной в платье. Это не специально получилось: он (или она – Лев так и не разобрался) подсел к нему, и они разговорились про проблему ландшафта в теории струн (мужчина разговорился, Лев – просто слушал).

«Кошмар с кем приходится тут общаться», - думал Лев. И в то же время: «Если он такой умный, почему ходит в платье?». И ещё: «Вот специально мозги запудривает, чтобы начать подкатывать». Но мужчина не начал подкатывать,он закончил разговор словами: «Ладно, я к жене» и ушёл. Лев сначала подумал, что это один из тех случаев, когда бедная жена сидит дома с детьми и ждёт мужа, «задерживающегося на работе», но нет: жена была тоже там, в гей-клубе. Короче, как он и думал: одни фрики.

А потом он увидел его: парня с простым карандашом за ухом. Сначала, в сумраке зала, Льву показалось, что он совсем темненький: темные волосы, темная кожа, темная одежда. Но, вынырнув к барной стойке под свет софитов, парень вернул свои настоящие оттенки: он правда был смуглый, самую чуточку – словно слегка загорел на солнце. В другое время Лев и правда подумал бы, что это загар, но на дворе стоял конец апреля (а в солярии Лев не верил – какой нормальный парень пойдёт в солярий?). А вот с волосами он угадал: они оказались темными, отросшими, топорщились кучерявыми вихрами, и когда парень проводил ладонью от лба к затылку, чтобы убрать волосы с глаз, они послушно следовали за рукой и принимали ту форму, которую она задаёт.

Пристроившись у бара, юноша вытащил из рюкзака блокнот, большой такой – наверное, формата А4, небрежно запнул рюкзак под стойку, обратился к бармену с какими-то объяснениями и тот, выслушав, направил лампы, висящие над баром, в сторону парня. Тот показал большие пальцы и взялся за карандаш. Каждое его движение сквозило уверенностью: будто он ни секунды не сомневался, что бар гей-клуба – самое подходящее место для рисования, будто ему ничего не стоит устроить тут целый кружок по рисованию, были бы желающие.