Онлайн книга «История Льва»
|
- Нормально, – коротко ответила Катя. – Он выиграл грант, сейчас в Калифорнии. Вроде бы в Беркли. - В Беркли? – переспросил Лев. В голове вертелось что-то очень узнаваемое. – В университете Беркли? Где создали атомную бомбу? Катя растерянно ответила: - Я таких подробностей не знаю. А Лев откуда-то знал. В памяти всплыл тот день летом 1995-го и захлёбывающийся от восторга Юра: «Я хочу быть, как Роберт Оппенгеймер. Это создатель атомной бомбы». Ещёкакие-то обрывки информации: про университет Беркли, про первые образцы ядерного оружия… Забавно: иногда в жизни всё так переплетено, что события перестают казаться случайностью. Лев ничего не понимал в американских университетах, но, если Беркли славится такими громкими именами, наверное, Власовский и правда очень умен. Не зря же у него имя прям как для научного открытия. - Я очень за него рад, – искренне проговорил Лев. Катя отвечала сдержанно: - Да. Он молодец. - Он… он что-нибудь про меня говорил? Лев сам не понимал, зачем ему это знать. Но вся эта ситуация, как она мерзко закончилась, его не отпускала. Первое время он искренне считал, что был прав. Он рассказал Кате по-честному, всё, как было, и она ответила: «Да, он, конечно, плохо поступил, но ты тоже перегнул палку». Ему не понравилось, как она встала на сторону Якова, и Лев гаркнул на неё: «Что значит перегнул палку?! А что я должен был делать?». «Просто расстаться». Он тогда рассмеялся этому запоздалому предложению. Ему казалось, «просто расстаться» – это всё равно, что капитулировать. Уйти, значит. Сбежать с поля боя. Мол, пожалуйста, вытирай об меня ноги, играй со мной, как хочешь, а я просто уйду, проглотив твоё скотское отношение. Он и Кате это попытался объяснить, а она спросила: «Вы что, на войне?». Она перебила его мысли: - Он тоже спрашивал, как ты. В ушах застучало сердце. - Да? – взволнованно переспросил Лев. – И что ты сказала? - Что-что, правду, - хмыкнула Катя. – Про Новосибирск, медицинский, экзамены. - А он что? - Тоже сказал, что рад за тебя. - А ты что? Катя издала шумный вздох и Лев представил, как она устало закатывает глаза. - У тебя компьютер есть? Может, тебе просто дать его почту? Компьютера у Карины не было, но в библиотеке и учебной комнате общежития стояли несколько штук. Лев проворчал, что не собирается ему писать, что он вообще «просто так поинтересовался», но… - На всякий случай запишу, - сказал он, высунувшись в коридор за бумажкой и простым карандашом (у Карины всегда лежали возле телефонной базы). С трудом записав причудливый адрес («Там «ай» или «и»? В смысле ты не знаешь? На что похоже? Русская «у» это «уай», вообще-то»), Лев, борясь с подкатившим комом к горлу, попросил: - А ты можешь… ты можешь сказать ему, что я… в общем… что я прошу… Почему-то выговорить: «Прошупрощения» оказалось ещё сложнее, чем «Я тебя люблю». Перебарывая себя, Лев выпалил скороговоркой: - Пршупрщения! Катя, помолчав, ответила: - Ты лучше сам ему скажи, ладно? Она повесила трубку и Лев какое-то время слушал частые гудки, не сразу сообразив, что забыл отключить вызов. Он смотрел на клочок бумаги с электронным адресом Власовского, не представляя, что делать. Как вообще можно начинать такие разговоры? «Привет, Яков. Как твои дела? Прости, что избил тебя в тот день, настроение было не очень» |