Книга Территория бреда, страница 145 – Никита Фред Декс

Страшно представить, чем были вызваны эти саркастичность и веселость. Видимо, весеннее обострение. А вот мне было совсем не до смеха и шутить не хотелось еще долгое время.

Я очень раскаивался, что из-за меня пострадали люди. Конечно, я их не особо любил и совсем не уважал, но все же. Мне было больно и обидно оттого, что я сломал ноги. Мне грозило выселение из квартиры, возможно, месть соседей, арест и штраф, но! хочу вам сказать: это было самое великое и увлекательное приключение в моей унылой и скромной жизни.

10.2021

У меня часто спрашивают, зачем я выбрал путь писателя, а с недавнего времени, как я взялся за этот сборник, – почему именно тема психологии и психиатрии?

Полагаю, пришло время ответить на оба вопроса, но сначала – предыстория.

С рождения я был шумным, неспокойным, неусидчивым и непростым ребенком. Я плохо спал, очень плохо. У меня и сейчас проблемы со сном, но в детстве спать я отказывался наотрез. Сидеть на одном месте или лежать в одной позе я тоже не умел, поэтому постоянно пытался вылезти из детского стульчика и кроватки, часто вываливаясь на пол.

Исследовательская деятельность не отпускает и сейчас, в тридцать плюс, а в ранние годы – особенно увлекала меня. Наступить на ржавый гвоздь, чтобы проверить, какие будут ощущения, засунуть в рот лезвие, кузнечика или бабочку, попробовать на вкус муравьев или яд от термитов (последнее уже в сознательном возрасте), играть в «алхимию», смешивая все, что находил дома, от растительного масла до зубной пасты, от гуталина до сушеного укропа, который я еще и курить пробовал; купаться в грязных лужах, растворять пластик в ацетоне, «ковать» миниатюрные катаны из медной проволоки, используя огонь на газовой плите и небольшой молоток, разбирать на запчасти все, что попадалось на глаза, нырять в воду до того, как научился плавать, побриться папиным станком, подстричь коту усы ножницами, караулить под балконом огромного тролля или оборотня, который якобы оставил там здоровенный след. И меня не смущало то, что след был всего одни. И заверения родителей, что это лишь странная вмятина в земле, на меня не действовали.

Всем этим я предпочитал заниматься в одиночестве. Как и играть: лазить по деревьям, рубить палкой одуванчики, бесконечно наблюдать за насекомыми, ползающими в траве, устраивать баталии между резиновыми динозаврами и пластмассовыми трансформерами на подоконнике, пока другие дети веселились друг с другом на улице. И мне было хорошо. Я не особо-то и стремился к ним. Я помню, как провел один замечательный зимний день, играясь с воображаемыми огромными зубастыми червями, будто из фильма «Дрожь земли». Только мои монстры были дружелюбными. По крайней мере, ко мне. Мы рыли в снегу тоннели, играли в догонялки и не замечали людей вокруг, которые, вероятно, недоумевали от моих восторженных воплей. Я не виделглазами этих, как их называли в фильме, «грабоидов», но они были в моей фантазии, которая всю жизнь идет параллельно и очень близко к моему восприятию реальности.

Я плохо помню, что было до школы, но на основе немногочисленных воспоминаний и рассказов мамы могу сделать вывод, что логика у меня была довольно странная.

Однажды, когда мне было пять лет, мы гуляли по городу, в котором жили не больше года. Всю прогулку я не помню, но момент, когда мы остановились около «роспечати», отпечатался в моей памяти основательно. Мама искала, наверное, какие-то газеты и журналы. Я засмотрелся на игрушки, а когда очнулся, не обнаружил мамы, хотя она стояла в двух метрах от меня с другой стороны киоска. Я не стал плакать и расстраиваться. Я рассудил просто: мама, видимо, отправилась домой, случайно забыв меня. Поэтому я тоже пошел в сторону дома, до которого, кстати, было минут двадцать ходьбы. Мама, конечно, не так спокойно отнеслась к моему исчезновению и долго бегала и искала своего непутевого и странного сына, пока меня не обнаружили мирно сидящим рядом с дверью квартиры. Стоит упомянуть, что добраться без происшествий мне помогла случайная женщина, которой я просто продиктовал наш адрес.