Книга Зоомагический факультет. Болотные хроники, страница 21 – Анна Одувалова

Он замедлил шаг, показывая на стену, где летучие мыши оставили следы когтей на кварците:

– Мне они шепчут, что я плохо готовлю. Не верю – я мастерски жарю яичницу.

Я благодарно фыркнула, и голос камней на мгновение отступил. А вот лицо Ксандра осталось сосредоточенным, и мне показало, что с ним камни говорили не про готовку. Интересно, про сто? Впереди Луна и Верн спорили о чём-то, их фонарики танцевали в такт жестам. А я шла, повторяя про себя: «Они врут. Они просто врут». Но в груди щемило, будто кто-то сжал сердце холодной рукой.

Пещера раскрылась перед нами новым залом, где сталактиты и сталагмиты срослись в колонны, словно поддерживая небо. И где-то в этой красоте камни продолжали шептать, выискивая слабину. Но пока Ксандр шёл рядом, их голоса звучали чуть тише.

Пещера ветвилась, как лабиринт древнего колдуна. Стены, покрытые биолюминесцентными лишайниками, мерцали холодным синим, но их таинственная красота меркла под натиском камней-болтунов.

– «Твои заклинания никуда не годятся… Даже мышей поймать не можешь, а они ведь маленькие…»,– прошипело у меня в ухе.

– Да замолчите! – огрызнулся Фенрик в ответ на что-то слышимое только ему, швырнув в стену пустую флягу. Камень проглотил её с довольным звоном.

Я шла и пыталась заглушить шёпот камней всяким бредом, который только лез в голову

«Коготь, крыло, тишина, покой —

голос камня – меня не тронь!»

Помогло. Хотя бы на пару минут.

– Стая справа! – Верн метнул сеть с магически-резонансным полем, но мыши просочились сквозь барьер, словно сквозь сито. Их крылья оставили в воздухе лишь дрожащие голограммы.

– Попробуем воспроизвести их частоты! – Я настроила карманный артефакт на ультразвук, но мыши, словно дразнясь, синхронно отразили импульс, заставив фонарики мигнуть,а должны были полететь на него, как мухи на мед.

Через полчаса Фенрик, решив действовать «по старинке», раскидал кристаллы-приманки, имитирующие звук добычи. Такие же, как использовала я, только их было много. И частоту Фенрик использовал другую. Но с тем же успехом, что и я. То есть, ни с каким.

– Они же хищники, да? – пробурчал Фенрик, наблюдая, как мыши игнорируют кристаллы.

– Нет, – ответил Борк, не отрываясь от сенсора. – Они питаются эхом наших эмоций, поэтому они и живут в этой пещере. Камни вызывают эмоции, а мыши их поглощают. А ваши потуги на них не действуют. Ловите сетями и руками.

Фенрик печально вздохнул и молча засунул кристалл в карман.

Когда мы вышли в зал с тремя коридорами, даже Борк замер. Пространство взмывало вверх, словно горло исполинского зверя. Сталактиты, сросшиеся со сталагмитами, образовывали арки, а под ногами змеился ручей, светящийся фосфоресцирующим зелёным.

– Как тут интересно! – восхитился профессор. – Разделимся.

Надо осмотреться тут внимательнее! – Борк раздал нам мерцающие в темноте клубочки с нитями из сплава лунной паутины. – Привяжите у входа. Если потеряетесь – дергайте. Мы вас найдем. Главное, не оборвите. Это сложно, но с вас станется!

Борк поделил нас, и я оказалась в паре с Ксандром. Парень кивнул в сторону левого тоннеля, чьи стены дышали холодом:

– Пойдём? Если не боишься?

– А если боюсь? Здесь оставишь? Сомневаюсь. – Я привязала нить к выступу, чувствуя, как камни тут же зашептали:

«Ты трусиха! Ты подведешь его. Ты всех подводишь»