Книга Самая старая дева графства Коул, страница 59 – Марьяна Брай

Полянка вдоль леса на берегу тянулась и тянулась. Пугало, что снова начнутся болота, а мы тут со своей грязью! Нам больше не надо. Но ландшафт начал меняться, и к полной темноте река моя начала круто забирать вправо.

Заночевала я в этот раз в наскоро собранном из веток гнёздышке, где постелью мне снова служили мои вещи, а одеялом – дырявая шаль. Утро не было добрым, потому что голод, поселившийся во мне с вечера, усилился. Я кипятила воду, заваривала несколько видов трав по чуть-чуть, боясь отравиться слишком уж концентрированным отваром. Желудок принимал жидкость, на несколько минут задумывался, а потом, поняв, что его снова обманули, принимался рычать всё громче и громче.

К следующему вечеру я вышла к полю. Мычание коров я услышала издали. Сердце забилось радостно. Но мозг приказал желудку не сильно-то рассчитывать, потому что вопросов я вызову у пастухов немало.

Оставив свой скарб в лесочке, отметила место обломленной веткой и решила обойти стадо, чтобы понять, сколько с ним пастухов. Оно вполне могло принадлежать местному маркизу Карабасу. А маркизы тут между собой, поди, общаются. А значит, могут знать об украденной, надеюсь, так пока и думают, невесте старого пердуна со взглядом Чикатило.

Пастухов было трое. Старшему не больше двенадцати! И дела до стада им не было совсем. Ребятишки резвились возле реки, где часть коров вошла в воду. Я еще раз прошла дугой возле леса и отметила, что коровы меня совсем не пугаются.

Ребёнком я была городским. Да и взрослой не имела опыта дойки крупного рогатого скота, как, впрочем, и мелкого. В общем, любого скота я не видела близко, кроме как по телевизору. Но желудок посылал в мозг столько советов и практических указаний, что тот сдался.

— Ну, Бурёнка, привет! – тихои напевно произнесла я. Ближайшая, с раздутым, в заметных голубоватых жилках выменем, замерла и повела ушами, глядя на меня с интересом. Я сорвала пучок травы и протянула ей. Держа свой «подарочек» на вытянутой руке, медленно подошла.

Корова подумала, а потом сделала несмелый шаг в мою сторону. Потянулась к траве, обнюхала, поводила по ней мордой и, наконец, приняла мою подачку. Хлебу она обрадовалась бы больше, но у меня в хозяйстве размером с рюкзак была лишь глина.

— Вот смотри, какая вкусная травка. Получше, чем там. А я знаю, что возле леса она еще сочнее. Идём, милая, идём, - голосом санитара из психбольницы продолжала я, одной рукой подавая очередной пучок, а второй успевая нарвать ещё.

Когда коровка подобралась к лесу поближе, я нарвала травы и сложила перед ней, а потом, медленно вальсируя, как какая-нибудь диснеевская принцесса, направилась к дереву, где ожидал меня мешок.

Быстро нашла в нем котелок и тем же вальсом вернулась к корове. Она обнюхала место, где была трава, и собиралась уже отправиться к подругам, но я подложила ей еще немного.

Набравшись смелости, я погладила её шею, потом аккуратно перешла к боку и осторожно коснулась вымени. Корова не собиралась лягаться. А я не собиралась приседать возле неё. Согнувшись и удерживая в одной руке котелок, второй я попробовала сдавить сосок.

Корова мотнула головой, но не дернулась и не поспешила убраться. С пятого раза из-под моего кулака в котелок брызнула упругая белая струя. Я боялась поставить его на землю и попробовать доить обеими руками. Поэтому торопливо сжимала сосок одной.