Книга Ведьмин смех, страница 94 – Татьяна Вешкина, Алекс Хилл, Том Белл, и др.

Поначалу это было страшновато, но потом… Я все чаще стала замечать, что мы словно одно целое. И это очень помогает общаться с ней.

Она многому меня учит. Рассказывает истории из молодости, вспоминает, как впервые узнала о своем даре и как сильно боялась этого в первое время.

Рассказывает, как познакомилась с прадедушкой Кириллом, и говорит о нем с такой теплотой и любовью, что у меня спирает дыхание и чересчур быстро колотится сердце.

– Ты ведь тоже встретила его, – хмыкает прабабушка в какой-то момент, когда мы ведем очередной разговор о ее любви с мужем. – Он всегда говорил, что найдет пути быть нам вместе в каждой из жизней. Видимо, нашел…

– Да. Я видела фото и рисунки прадедушки. И они одинаковые. Хочешь, покажу фото? У меня есть.

Достаю телефон и показываю прабабушке фотографию, которую сделала на днях. После уроков мы гуляли на природе, и я решила запечатлеть момент.

Аделина замирает, глядя на нас. Несложно догадаться, почему. Молчит пару минут, а потом протягивает руку и касаетсяпальцем экрана телефона, словно поглаживая фото. Так искренне… По ее щеке бежит слеза, словно она не просто воображение, точнее частичка души, а реальный человек.

– Он влюблен в тебя, – говорит она с придыханием. – Ваши души тянутся друг к другу, потому что в прошлой жизни они были невероятно счастливы.

– Получается, он и есть моя судьба? – задаю логичный вопрос.

– Решать тебе, – ба пожимает плечами. – Несмотря ни на что, это новая жизнь, ваша собственная. И если ты не готова быть с этим человеком всю жизнь, то не нужно думать о том, что с ним было в прошлом. Настоящее может перевернуть сознание, это очень серьезный шаг.

Я не решаюсь что-то ответить. Но в груди екает.

Мы еще долго болтаем обо всем на свете. А еще бабушка учит меня новому, как обычно. Я умею уже очень многое. Но раскрывать свои секреты, конечно, не буду.

Складываю в рюкзак записи, которые сделала за день со слов Аделины, прежде чем уйти.

– Я поеду, пока не стемнело, да и Кирилл ждет. До субботы? – говорю, стоя уже в дверях.

– Нет, милая. Я не приду больше, – отвечает прабабушка, и моя душа больно-больно сжимается. Я так свыклась с ней…

– Что? Но как? Почему?

– Мне не страшно больше уйти. Насовсем, как и полагается. За домом ты присмотришь, людям поможешь и меня вспоминать будешь. Ты умеешь все и даже больше, а остальное с опытом придет. Главное – не отказывай людям в помощи и думай всегда холодной головой, прежде чем что-то сделать. И тогда будешь счастлива.

По щекам текут слезы от ее слов. Не верю, что она не появится больше, хотя какой-то месяц назад я чуть не умерла от страха, когда впервые ее увидела.

– Можно тебя обнять? – спрашиваю сквозь слезы, не желая прощаться.

– Ну как же ты обнимешь меня, если я просто часть твоей души?

Она произносит эти слова с невозможно искренней улыбкой, а потом задорно подмигивает мне и исчезает. И с этого момента я чувствую, что на моих плечах еще больше ответственности. Но я справлюсь. Обещаю.

В следующую субботу приезжаю сюда с Кириллом. Всю неделю я обдумывала правильность своего решения и поняла, что хочу начать делиться с ним всем, что происходит со мной.

Начинаю издалека: сначала просто говорю, что это дом моей прабабушки, и даже не завожу внутрь, наслаждаясь красотой двора.

Тут правда очень красиво: на дворе конец мая и жара, цветы распустились, создаваяневозможную атмосферу и окутывая весь двор сладким запахом. Я уже знаю, что большинство из них здесь растут не только для украшений и что один из этих лепесточков может помочь кому-то решиться сделать самый важный шаг в его жизни.