Книга Особенности современной артефакторики, страница 43 – Ольга Булгакова

— Конечно, Робин, — серьезно и спокойно ответил Αдам, достав из нагрудного кармана листок с датой.

— Условия? — напряженно уточнил Робин, не сводя глаз с собеседника.

— Никаких.

— Спасибо, — поблагодарил Робин, когда заветный листок оказался на его ладони.

Адам в ответ только кивнул. Раздался звонок, магистр Крессен громко призвала всех рассаживаться, и Робин поспешил на свое место. Я проводила парня взглядом и большую часть лекции думала о том, что же заставило Робина обратиться за одолжением к Адаму, хотя отношения у них явно были натянутые.

— Очень мило, что ты с ним поменялся, — тихо похвалила я.

— Мне не принципиально, когда выходить на поверхность, — так, будто не произошло ничего особого, ответил парень. — У меня отец здесь, я не оторван от семьи.

Тоже веский довод. Вспомнилось, как тепло Робин прощался с мамой по видеосвязи. Он, как и я, вряд ли уезжал раньше надолго из дома и наверняка скучал. Χотя ждать таких признаний от парня было странно. Может, поэтому он не назвал причину?

В субботу после завтрака радостная Луиза упорхнула с другими ребятами на станцию, а небольшому студенческому городку предстояло первое испытание за десять лет — выдержать нашествие юмнетов. Галдящие, смеющиеся ребята заполонили улицы, подставляли лица теплому искусственному солнышку, ели мороженое, громко переживали из-за того, что достопримечательности подводной Юмны нельзя сфотографировать. Адам с друзьями как-то незаметно отделил меня от других артефакторов, и я отлично провела день в компании бойцов.

Конечно, среди прочего разговаривали и о магистре Фойербахе. Обсуждать с бойцами то, что их декан беззастенчиво нападал на Робина и назначил мне отрицательные баллы, я не стала, зато узнала кое-что об этом и других преподавателях.

Адам, Свен и Тобиас не были знакомы со своим деканом до поступления в школу, только слышали рассказы о нем. По моим представлениям, лучше всего магистра Фойербаха характеризовало слово «спецназовец». Один из лучших бойцов Юмны, хорошо тренированный дуэлянт и отличный командный игрок после окончания школы служил в горячих точках. В том числе и в Румынии пятнадцать лет назад. Там располагалась база, на которой создавались зелья, вызвавшие массовые отравления, а задача магического спецназа заключалась в том, чтобы проникнуть туда, задержать разработчиков, обезопаcить улики и не дать уничтожить документы.

Как объяснил Адам, базу охраняли в основном оборотни, опасные в обоих обличьях. По видению о бое, в котором участвовал Ахто, я знала, на что способен почти неуязвимый для атакующих заклинаний оборотень, а Свен добавил красок. Он же сказал, что спецназовцев подставили. Они угодили в ловушку, в настоящую мясорубку. Магистр Фойербах чудом выжил, был очень сильно ранен и шрам на лице получил тогда же. Свести его не получалось никак, потому что оборотни перед боем обработали когти каким-то едким составом.

— Это была последняя операция, в которой он участвовал. Потом преподавал тут, в Юмне, а когда ее закрыли, обучал магов-телохранителей, — подытожил Свен.

— Маги-телохранители? — насторожилась я.

Соня тоже заинтересованно подалась вперед. Свен отвел глаза, в тот же миг стало ясно, что он проболтался.

— Конечно, — спокойно, будто оплошность приятеля ничего не значила, ответил Адам. — Это востребованныеспециалисты. У многих политиков телохранители именно маги. Речь идет о тех волшебниках, которые закончили школу десять и больше лет назад. Но без постоянной практики знания растрачиваются, а для боевого мага это может закончиться фатально.