Книга Няня для дракона с большим… наследством, страница 15 – Натали Мед, Хельга Блум

— Я не подпущу ее к своим детям, — решительно заявил Кардус. Благодушие от чая выветрилось, и он принялся хмуриться с прежним энтузиазмом.

Тяжело вздохнув, я потянулась за третьим куском пирога.

«Какая у вас квалификация? Что вы можете рассказать мне о воспитании детей от года?»

Логично было бы ожидать подобные вопросы от будущего работодателя и отца детей. Логично же? Но логика, похоже, поссорилась с отцом этого семейства, видимо тоже не выдержав его склочного характера.

В общем, Кардус вопросов не задавал. Мне и логике назло. Он попререкался несколько минут с Марком на незнакомом мне языке, а потом прорычал, чтобы я приступала немедленно, и что зарплата мне причитается какая-то там. Честно говоря, про зарплату я не запомнила, потому что в местной валюте ровным счетом ничего не понимаю. Какое-то количество местных денег. На кой чёрт мне знать, сколько именно, если я не знаю, что на них можно купить?

Марк благодушно поздравил меня с новой работой, а потом, сообщив, что вот совершенно ужасно опаздывает, заторопился прочь. Кардус, демонстративно игнорируя меня, резко бросил, что проводит дорогого гостя. Судя по выражению лица, гостя он собирался проводить как минимум в последний путь.

Уж не знаю, какие аргументы использовал Марк в беседе с Кардусом, но это сработало, и внезапно выяснилось, что я няня, а один из моих воспитанников с сосредоточенным видом рассматривает меня снизу доверху и обратно, задавая вопросы о моей квалификации. Видимо, решив заменить отца в этом собеседовании.

— Предлагаю для начала познакомиться, — по возможности любезно улыбнулась я. — Меня зовут Ирида, я твоя новая няня.

Этого ребенка я определенно не знала. Двое. Память подсказывала, что у Кардуса оставалось еще двое детей, с которыми я ещё не знакома. Слишком много новых лиц за такое короткое время, но я почему-то ничуть не путалась в детях. Стеллария старшая, потом есть еще Лето и Шемрок. Лето старше на год, но Шемрок явно заводила и подбивает брата на всякие противозаконные поступки. Уже троих насчитала. Четвёртый — вот этот кудрявый ребенок в очках. Волосы коричневые, но без рыжины, как у Стелларии и Лето. На носу веснушки, как и у остальных троих. В мать, наверное, пошли, потому что у отца веснушек нет, это я успела заметить, пока он буравил меня сердитыми взглядами и сообщал Марку, насколько сильно не желает видеть постороннюю иномирянку в своем доме.

За окном пели птицы. Где-то в глубине дома веселощебетали детские голоса, перемежающиеся недовольными возгласами, которые, бесспорно, принадлежали тёте Гере, с которой я успела так близко познакомиться ночью. На столике стояли пустые чашки и тарелки с крошками. В гостиной были только я и мальчик.

— Как иридиум, что под номером семьдесят семь в терранской таблице? — по-птичьи склонив голову набок, ребёнок с новым интересом уставился на меня. — В агрорианских книгах иридиум зовется кдрх-т’скр. Занятно, что у вас иридиума практически нет, но ваше название мне нравится куда больше.

— Мне тоже, — машинально согласилась я.

Вот тебе и знакомство с воспитанником. И о чём мне с ним, таким вундеркиндом, разговаривать? И смотрит так серьёзно, словно решает, что ему со мной делать.

Вдобавок к проблемам воспитания пятерых детей существовала ещё проблема тела. Я испытывала нечто похожее на ощущение от сползшего где-то в глубине сапога носка. Непривычно тяжёлые волосы, непривычного размера руки и ноги. Слишком много энергии. Возможно, именно так себя чувствуют космонавты, попавшие на другую планету. Иное притяжение, и ты ходишь неуклюже, не имея возможности понять, где центр тяжести и сколько сил прикладывать, чтобы сделать шаг или взять какой-то предмет.