Книга Осколки на снегу. Игра на выживание, страница 83 – Элина Птицына

А Михаил в курсе, что Винзенс Винтеррайдер носил титул Третьего герцога империи? А кто ныне Третий герцог? Ганг вынужден был признать, что таковых не припоминает, но вряд ли новая знать не бьется за это место. Забрав свое, Ганг приобретет десяток тайных врагов.

И бляху Высокого рода тоже.

Не так давно он о ней жалел. Зато преград в расследовании не будет. Однако, все это мечты, кто его знает, что там думает королевский сын, занявший северный престол? Если титул Третьего весьма номинален, то Ганга купят как дешевую матрешку.

Перепады настроения у Михаила не объяснимы. Нужно что-то? Что?

Так не было же печали. Императорам отказывают, когда хотят распрощаться с головой или с титулом. Дешевле всего отдать деньгами, да Королева не должна была поскупиться, отправляя сына на Север — шинайские сокровища еще не скоро закончатся и карманы Ее Величества глубоки. И сам Михаил отнюдь не беден.

Или Ганг чего-то не знает?

Или это ловушка?

Фрама же заманили на какую-то встречу.

И он пошел туда один. Почему?

Нет, Ганг возьмет с собой стаю.

Мог Фрам сделать так же?

Батюшка был предусмотрительным. Ганг в четырнадцать лет был введен в круг как сын Хранителя, и полноправный владелец младшей стаи. И стая его чует, и земля, принадлежащая роду древним кровным правом готова откликнуться, и он сам чувствует, что снега Панциря притихли. Вот и Андрей тоже сказал. Волковы — побратимы рода и временные хранители малой ладанки: мало ли, какая нужна предстанет? Андрей может выпускать и собирать стаю, а еще попросить вожака искать кого-то, кто служит барону и Оплоту, а повелевать и приказывать — ему прямо запрещено. Один только случай оговорен в тысячелетних правилах: когда сюзерену грозит опасность, побратим на краткий миг может стать владыкой, роняяслова древнего заклятья вместе со своей кровью. Спасая, уйти навсегда — стая примет кровь, стая станет сильнее, стая увеличится.

Страшная обязанность слуги-побратима — и Ганг желал бы, чтобы никому и никогда не пришлось взывать вот так, продляя его, Гангову жизнь. Наверное, первый Винтеррайдер, связывая судьбы на века, не видел другого выхода. Древние времена были весьма кровожадны.

Сам Ганг предпочел бы что-то более цивилизованное. Ледяные лорды, одарив предка, тремя ладанками, дали ему выбор в условиях. Но как судить спустя тысячу лет? Веками Винтеррайдеры подчиняются определенным законам, не понятным жителям Империи, обрастая легендами и весьма удивительными сказаниями. Нынешний барон и сам не мог точно сказать, что в них правда, а что нет.

Волфганг дотронулся до малой ладанки, что теперь всегда будет с ним, и положив на нее ладонь, ощутил привычный холод, который, кольнув, сменился еле заметным теплом.

Еще один человек может ее открыть — враг, который убьет Винтеррайдера и поднимет с груди поверженного жесткое, черной тесненной кожи, украшение на плетенном шнурке, перерубая тот нетерпеливым мечом. Стая вырвется на свободу, и несчастный ничего больше не увидит в этом мире, и северные ветры разнесут его прах, а стая, послужив мёртвому последний раз, вернется к свои создателям — Ледяным Лордам. Хансю, кочующие по краю Панциря, зовет их северными великанами.

За эти века не один Винтеррайдер такой оплошности не учинил. Хотелось надеяться, что и с Гангом позора не случится. Но вот Фрам… Почему он ушел один? Как со всем этим связан Саватий? Какие дела вообще могли быть у Хранителя Севера с мольцами?