Книга Туманы Замка Бро. Трилогия, страница 99 – Юлия Ветрова

На второй день Грегори выпросил у травницы гребень – простой, деревянный, какой ей было бы не очень жалко отдать.

Теперь по утрам он сидел и расчесывал волосы Милдрет. Процедура успокаивала и позволяла лишний раз прикоснуться к своему наваждению. А потом Милдрет становилась красивой – как сказочная фейри, отнимала у него гребень и сама принималась расчёсывать Грегори.

К концу недели травница разрешила ей вставать и перестала приходить – только оставила несколько пучков трав для ноги.

Теперь Грегори молча завидовал Милдрет, которая, по крайней мере, могла ходить на кухню и за водой.

Сам он выбирался по утрам на тренировку на пару часов, дубасил мечом манекен и возвращался в башню на остаток дня. При этом его не оставляло чувство, что и эту вольность ему в любой момент могут запретить.

Из Милдрет получился хороший слуга. Она с неизменным тщанием завязывала на Грегори одежду, оглаживала каждую складочку – не забывая пройтись руками и по бокам и бёдрам, хотя в этом не было особой нужды. Всегда доставала лучшую еду и никогда не огрызалась. Тяжело давался ей только доспех, и тут Грегори приходилось помогать ей, в четыре руки с ней застёгивать те пряжечки, до которых Грегори мог дотянуться сам. Милдрет при этом почему-то улыбалась, но ничего не говорила.

Грегори, тем не менее, день изо дня думал, как ему выбраться из башни. Ненависть к сэру Генриху постепенно остывала, но мысль о том, что он может провести в башне всю жизнь, он рассматривать не хотел.

Грегори боялся теперь связываться с теми рыцарями, которые совсемнедавно готовы были его поддержать – он не знал, кто из них оказался предателем, а тех, кто предателем не был, не хотел подставлять.

Были в замке и другие недовольные сэром Генрихом, в этом он не сомневался. В первую очередь Седерик, лишившийся прежнего статуса, и отодвинутый за нижний стол капеллан, но с ними Грегори никогда лично дела не имел.

Седерик был для него чем-то столь же нерушимым, как и Тизон, но куда более далёким. Капеллана же он недолюбливал, потому что тот любил поговорить о спасении грешной души. В каком-то смысле Грегори даже понимал, почему сэр Генрих не хочет сидеть с ним за одним столом.

В конце октября зарядили дожди, и в башне стало промозгло и сыро. Грегори ходил кругами, не зная, чем себя занять. На тренировки он выбираться перестал, опасаясь, что в такую погоду может заржавить меч.

Милдрет сидела на соломе у дальней стены и чистила доспех. Она занималась этим целыми днями, и постепенно это начинало Грегори раздражать – доспеху уделялось больше внимания, чем ему.

В один прекрасный день Грегори попросту подошёл к Милдрет и наступил на кольчугу, лежащую на полу, вырывая её у девушки из рук. Милдрет, привыкшая к подобным выходкам, только подняла на него вопросительный взгляд.

– Тебе больше нечем заняться?

– А тут много развлечений?

Милдрет пожала плечами.

– Когда я жила в монастыре, – Милдрет задумчиво посмотрела в окно, – там тоже было так же тихо и мрачно, как здесь. Но там можно было читать. Я думаю, монахи учат библию наизусть именно потому, что им больше нечем заняться в своих монастырях.

– Ты умеешь читать? – Грегори присел на корточки напротив неё.

Милдрет кивнула.

– Только читать здесь всё равно нечего, – ответила она. – Но кольчугу чистить тоже ничего. Хоть для чего-то я в руках оружие держу.