Книга Жена самурая, страница 249 – Виктория Богачева

Беседа вскоре вернулась в гораздо более мирное русло: обсуждали ткани, цвета и набивные узоры для пошива новых кимоно, воспитание детей, недавние произведения японских поэтов в жанре вака*.

Наоми продолжила прерванное чтение, и безуспешно пыталась сосредоточиться на иероглифах перед глазами. Они никак не хотели складываться в слова, а слова — в осмысленные предложения.

Внутри себя она кипела от раздражения. Ее больше ни о чем не спрашивали, но Наоми и чувствовала обращенные на нее косые взгляды, и улавливала негромкие перешептывания за спиной.

«Это будет со мной всю жизнь, — подумала она с горечью. — Я идеально подхожу Такеши. Он убил брата, я — отца».

Их женское уединение было нарушено тихим шелестом раздвинутых створок. Показавшаяся в дверях служанка сказала, что Такеши-сама просит Наоми-сан присоединиться к нему для трапезы.

Наоми вздернула брови. Ей было нелегко смириться с тем, что на различных торжествах,подобных грядущему, когда собираются вместе представители большинства японских кланов, мужчины и женщины проводят дневное время раздельно. Раздельно проходят также и трапезы.

Она воспринимала это как некое унижение женщин. Ведь пока мужчины обсуждают по-настоящему значимые вещи и, без всяких преувеличений, решают судьбу страны, женщины проводят время за вышиванием, чтением и напрасными разговорами.

Сопровождаемая взглядами — как удивленными, так и нарочито-насмешливыми, — она покинула комнату с пылавшими щеками и вслед за служанкой прошла извилистыми коридорами, пока не оказалась напротив спальни, которую они заняли в поместье Татибана.

Такеши ждал ее, сидя за низким столиком и быстро черкая что-то на пергаменте. Он хмурился и выглядел задумчивым, глубоко погруженным в себя. Он коротко взглянул на нее, подметив раскрасневшиеся щеки и сверкающие глаза, и вопросительно приподнял брови.

— Отец и Ханами, — Наоми махнула рукой. Обсуждать это она не хотела.

Такеши пожал плечами и протянул ей свиток:

— Прочти.

Наоми опустилась на футон рядом с ним и протянула руку.

«Соглашение о союзе между Асакура-но Ёритомо и Минамото Хоши», — произнесла она, едва развернув свиток, и окинула мужа пристальным взглядом.

— Составил Дайго-сан, — коротко сообщил Такеши, не прервав своего занятия. — Надеюсь, не увидим там между столбцов упоминания того, что вместе с поместьем Токугава клану Асакура отходит еще и половина земель Минамото, — он фыркнул.

— А что, такое уже бывало? — заинтересовавшись, спросила Наоми.

Бушевавшая внутри нее буря постепенно утихала, злость и раздражение сменялись глухой тоской — так случалось всякий раз, когда она вспоминала отца и сестру.

— Когда младших императорских детей отсекли от наследования и лишили статуса принцев крови — с чего и начался клан Асакура, между первым его главой и Императором было также подписано соглашение. Когда советники Императора прочитали его внимательнее, то увидели, что должны Асакура десятую часть казны, — лицо Такеши хранило непроницаемое выражение, но глаза улыбались.

Наоми, которую рассказ мужа отвлек от переживаний, рассмеялась в голос. Сложно представить, что советники — ученые люди! — допустили такую нелепую ошибку. Она сосредоточилась на чтении и внимательнейшим образом просмотрела свитоктри раза, прежде чем отложила его в сторону и взглянула на Такеши. Тот, окончив писать, смотрел на нее уже некоторое время и по выражению лица угадывал, какой из разделов она читает.