Книга Жена самурая, страница 206 – Виктория Богачева

Минамото привык к беспрекословному послушанию своих самураев, но когда он приказал не трогать Тайра, то увидел в их взглядах колебание и несогласие — прежде такое случалось крайне редко. Каждый из них хотел отомстить Нанаши за плен господина — за его отрубленную руку, за другие увечья, за месяцы, проведенные в подземелье.

Несмотря на поздний час, лагерь не спал. Еще издали он заметил огни множества костров. Такеши отдал должное солдатам, когда в паре шагов от них приземлилась в снег и с шипением затухла предупредительная горящая стрела. Он потрепал по холке Молниеносного, отшатнувшегося от огня, и хмыкнул.

— Они вас не узнали? — позади раздался изумленный голос Мамору.

На безоблачном небе виднелась яркая луна, и благодаря ее свету, отражавшемуся от снега, все вокруг было видно на многие тё, почти как днем.

— После вестей, что они сегодня получили, немудрено встречать стрелой и союзника, и врага, — Такеши спокойно пожал плечами. Дозорные в их войске делали то, что должно.

Вскоре от лагеря отделился небольшой отряд и направился в их сторону. Такеши оглянулся на Тайра — с кляпом во рту Нанаши был крепко привязан к лошади и не мог ни говорить, ни двигаться.

— Назовись! — раздался крик, когда отряд приблизился к ним на один полет стрелы. Кажется, этой ночью лагерь охраняли совсем юнцы, раз не признали его на таком расстоянии.

— Такеши Минамото, — послушно отозвался мужчина, махнув рукой Мамору, который собирался ответить первым.

— Этим именем может назваться каждый. Спешься и подойди, — донесся уверенный приказ со стороны отряда.

Такеши почувствовал, как позади него задохнулся от возмущения Мамору, и вновь хмыкнул. Эта ситуация его забавляла. Он соскочил в свежий, неутоптанный снег и, взяв Молниеносного под узды, медленно пошел в сторону лагеря.

Его узнали, когда расстояние между ним и отрядом сократилось до полутора десятков шагов. Меж воинов пробежал негромкий шепот,они переглянулись и все, как один, склонились.

— Господин!..

Такеши оказался прав в своем предположении: лагерь этой ночью охраняли еще совсем юнцы. Верно, они присоединились к войску, пока он находился в плену.

Это было плохо. Он никогда не поощрял участие мальчишек в войне, несмотря на то, что отец брал его в походы с самого детства, и самураев учили обращаться с мечом с трех лет. Он был сыном главы клана и был обязан всюду следовать за отцом и учиться у него. Таков его долг.

Сражаться же должен тот, кто встретил, по меньшей мере, пятнадцать зим. Иначе война оборачивалась бессмысленной гибелью мальчишек, что не делало чести ни их семьям, ни клану, под чьим стягом они сражались. Дети должны были оставаться в своих домах, чтобы было кому мстить, когда погибнут взрослые, чтобы было кому встретить врага, если он победит.

Такеши знал, что Нарамаро и Фухито не разделяли его взглядов, равно как не разделял их его отец, и потому сейчас он смотрел в безусое лицо мальчишки, опустившегося перед ним на колени в снег.

— Масато и Изаму возвращались? — спросил он и махнул рукой, чтобы солдаты поднялись.

— Масато-сан вернулся задолго до заката, господин. А Изаму-сан пару часов назад.

«Хорошо», — подумал Такеши, оседлав Молниеносного и кивнув Мамору, чтобы тот следовал вместе с Нанаши за ним.

Если вернулся Изаму, значит, вести о союзе с Асакура достигли лагеря, и Фухито и Нарамаро больше не готовились обороняться от объединенного войска Тайра.