Книга Яромира. Украденная княжна, страница 85 – Виктория Богачева

Чеслава и сама чувствовала тот всепоглощающий гнев, что бушевал внутри каждого из них. Она посмотрела на руки: и сама не заметила, как впилась коротко обрубленными ногтями в ладони, и на коже остались следы полумесяцев.

Ярослав не дал дружине отдохнуть. Уже на следующий после схватки с варягами день он приказал собирать лагерь. Князь спешил на вече. Они сожгли своих мертвых и кое-как подлатали раненных. Варягов же отволокли в вырытую для них яму и забросали землей. Двое раненых, которых отвели поглядеть, выкрикивали проклятья и оскорбления на смеси двух языков. А князь смотрел на них, и его губы кривил довольный оскал.

— Их мертвые никогда не попадут в Вальхаллу, — растолковал он потом. — В место, где чествуют воинов после смерти. Из-за того, что мы закопали их, словно зверье.

Чеслава давненько не видела у князя такой ненависти. Даже непримиримая вражда с хазарами не вызывала у него ярости. Гнев его был похож на медленно тлеющие угли. Но варяги… то было совсем иное. Неистовый пожар разгорался в душе Ярослава, смертоносный и исступленный, пожирающий все на своем пути.

Они были слепы. Были слепы, когда посмеялись, получив то первое послание из Нового Града.

И собственная оплошность еще пуще подхлестывала гнев Ярослава.

Спустя два дня они покинули густой лес и берег реки и оказались на широкой, утоптанной дороге. Им начали попадаться встречные путники: купцы с подводами товаров; крестьянские семьи, спешащие на торг. Текла привычная, размеренная жизнь, и никто еще не ведал о той страшной угрозе, что нависла над ними всеми.

На четвертый день после битвы, когда поутих немного гнев, и спала злость, Чеславаосмелилась спросить, отчего Ярослав обошел терем Велеградского княжества стороной. Ведь это на его землях варяги сожгли поселение. И напали на дружину чужого князя.

— Толку-то? — хмыкнул Ярослав в ответ. — Они пойдут под руку Рюрика, коли тот посулит серебро. Но и выставят вместе с нами воинов, коли наш кусок каравая будет краше.

Воительница лишь озадаченно кивнула и потерла широкий лоб. Ей всех этих уловок никогда не постичь!

Было еще одно, что ее терзало.

Княжич.

После стычки с варягами тот сделался тише воды, ниже травы. Он и прежде не был шибко разговорчивым: не чета сестрам в его зимы! Но нынче и дюжины слов от него за день Чеслава не слышала.

Ему порядочно досталось от варягов. Ехать целый день напролет верхом, когда деревом пересчитали позвонки на твоем хребте, было тяжко. Тут и взрослый муж уморился бы, что говорить о мальчишке, пусть и княжеском сыне, пусть и выдержавшем Посвящение. Но разве ж синяки на спине мешают говорить?..

Что-то терзало Крутояра, и без его пестуна, десятника Горазда, да воеводы Стемида, к которому княжич всегда тянулся, была Чеслава самым близким для него человеком из всей отцовской дружины. Она знала, что к кому, к кому, а к князю со своей печалью он не пойдет.

В самый последний вечер она засиделась у костра. Вячко напротив нее любовно водил куском тряпки по лезвию меча, в котором отражались отблески пламени. Вскоре должен был наступить их черед стоять в дозоре. Даринка, к которой Чеслава успела прикипеть, крепко спала чуть поодаль, укрытая по самый нос плащом воительницы.

Крутояр тоже долго не уходил. Сидел и смотрел на языки пламени и взвивающиеся в небо яркие искры.