Книга Яромира. Украденная княжна, страница 78 – Виктория Богачева

Он привык доверять своему чутью, но эта тревога казалась необъяснимой. Множество раз он посылал кметей вперед их небольшого отряда: разведать дорогу. В последний раз он и сам поехал вместе с ними. Мало ли, вдруг что-то пропустили. Вдруг не доглядели. Ведь никакие слова не могли унять его зуд.

Но нет. Его дружинники ничего не пропускали и глядели по сторонам востро. Они так ничего и не нашли: ни впереди отряда, ни позади. Ни чужих следов, ни отметин.

Отряд князя Ярослава проезжал вдоль реки и леса в одиночестве.

Но дурное предчувствие никак не унималось. Бабки в тереме сказали бы: кто-то навел на князя морок. Но он не верил в подобные бредни седых старух. Он был князем, а не глупой бабой. Его защищал сам Перун, он носил на теле знаки Небесного Отца, и не существовало на свете той силы, которая могла бы затмить его взор и разум.

Ярослав испробовал все, что мог припомнить из рассказов старого пестуна: он очистил над священным огнем свой меч, пронеся его над пламенем и обойдя костер трижды посолонь*. Он выкупался в ледяной реке, чтобы вода смысла все дурное. Он по своей воле пролил в землю свою кровь, прошептав молитву Перуну.

Чувство, что кто-то смотрел ему в спину, никуда не исчезло. Напрочь. Все чаще ему стало мерещится, словно взгляд выжигал на лопатках два неровных круга. Пронзительный. Тяжелый. Предвещающий беду.

Князь нервно дергал щекой, кривя в усмешке губы. Расскажи ему кто из кметей подобное — сослал бы куда подальше, на тяжелую работу, чтобы выбить из головы дурь. А, поди ж ты. Теперь и сам стал намного чаще оборачиваться и подолгу глядеть себе за спину.

Добро, кмети, верившие своему князю безоглядно, пока ни о чем не догадывались. Лишь два человека порой искоса на него посматривали: воительница Чеслава да собственный сын.

Идти вдоль рекиим предстояло еще пару дней. А там ждала их уже широкая дорога. Рукой подать — и доберутся до места, где собирались князья на вече.

Ярослав не любил жалеть о сделанном. Но, видно, таким уж выдался этот поход. Нет-нет да и думал, что следовало взять с собой воеводу Будимира. А не отправлять его в Белоозеро. Кого-то из ближников нужно было оставить наместником в тереме. Но вот еще одна разумная голова ему бы нынче пригодилась.

Да только поздно уже было об этом вздыхать.

Сощурившись, князь отвернулся от реки.

Ярослав стоял на берегу, пока за его спиной кмети ставили на ночь лагерь. К вечеру на дорогу опустился густой туман; воздух сделался таким влажным, что намокали сухие рубахи, и он велел остановиться на ночлег раньше обычного. Не хотел ехать дальше в серой, плотной мгле, в которой ничего нельзя было разглядеть даже на пару шагов перед собой.

Он расставил вдвое больше дозорных, чем обычно. Четверо охраняли лагерь со стороны леса, еще четверо — со стороны реки.

Даже огромный костер, который решили развести из-за тумана, горел словно через мутное стекло. Пока не подойдёшь на добрый десяток шагов, не увидишь.

Кмети сидели вокруг огня тесным кругом на поваленных бревнах. В котелке уютно и пахуче булькала сытная похлебка. Горячая трапеза — чего еще можно было пожелать в такой ненастный, серый вечер?

— Княже, — Крутояр, который нынче подсоблял кашеварить, плеснул из котелка поменьше в чарку теплого медового взвара и подал ее отцу.