Книга Отрада, страница 43 – Виктория Богачева

А в горнице ее встретила уже проснувшаяся знахарка, и Отрада даже малость оробела. Как-то совсем позабыла она, что не в родной избе хозяйничает... что она гостья здесь, и пора бы уже и честь знать. Вот скоро совсем прогонит ее радушная хозяйка, и поплетется она в свою постылую избу, в которой так им раньше с матушкой весело и славно жилось.

От жалости к самой себе у Отрады слезы на глаза навернулись, и она поспешила поставить в сени ведра, и рукавом рубахи провелапо щекам.

Верея одарила ее пристальным, пронизывающим насквозь взглядом и нахмурилась, строго поджала губы.

— К вую Избору ты больше не вернешься, — только и сказала она, посторонившись, чтобы пропустить Отраду внутрь.

Та поежилась, обхватила плечи руками и опустилась на ближайшую лавку.

— Это как же... все же избу батюшка возводил, мы там с матушкой жили... — невнятно пробормотала она, откинулась на стену и устало прикрыла глаза.

Верея покачала головой и принялась расставлять на столе горшочки с мазями.

— У меня пока поживи, а там видно будет.

— У тебя, госпожа? – Отрада широка распахнула глаза и удивленно уставилась на знахарку. – Да как же это... – запричитала она, донельзя смущенная.

Совсем отвыкла за последние седмицы, чтобы кто-то о ней заботился.

— Мыслю уж, не объешь меня. И с хозяйством подсобишь, — деловито сказала Верея и резко взмахнула рукой, пресекая все возражения.

Впрочем, Отрада возражать особо не пыталась. Совсем вуй и родня его ее загоняли да затюкали. Она бы и сама к знахарке напросилась, да не смела. Не хотела никому обузой становиться...

— Благодарю, госпожа! – она порывисто вскочила на ноги и поклонилась знахарке. – Я все-все делать умею, меня матушка научила, вестимо. И с веретеном хорошо управляюсь... люди так говорят, — опомнившись, что хвастаться негоже, она поспешно осеклась и опустила взгляд в пол.

Верея добродушно усмехнулась.

— Да мне много и не надо. А вечером я к тебе в избу схожу, скажу, чтоб хоть суму переметную тебе собрали. Есть небось еще одежа?

— Есть, — она покачала головой, закусив губу. – Но вуй Избор так просто от меня не отступится. Сюда придет, и ничего его не остановит. Зачем тебе такая морока со мной, госпожа? Это мне уходить отсюда нужно… лучше бы я вообще умерла, — последние слова Отрада произнесла едва слышно, себе под нос.

— Вот уж глупости! Еще никто и никогда не обижал единственную в общине знахарку, — Верея положила руку ей на плечо и слегка сжала.

— Избор не посмеет чинить мне бед. Останешься здесь, мне, старой, в подмогу.

Отрада резко вскинула голову, смотря на Верею: цепкий, понимающий взгляд никак не выдавал в ней старуху, которая не может справляться с хозяйством одна.

«Будь что будет. Мне уже все равно».

— Ты чем печалиться понапрасну, лучше подумай, пошто твой вуйв избу так рьяно рвется? Что ему, медом там намазано?

Верея вроде бы добродушно посмеивалась, но ее глаза не улыбались. Посмотрев на нее, Отрада с трудом сглотнула. Ох... так она тогда испугалась, в вечер, как матушка умерла, что в голове все совсем помутилось. Помнила, что шептала ей о чем-то матушка, и все на этом. Ничего в памяти не осталось, кроме слов ее, чтоб за сына Избора замуж не ходила.

— Он совсем рассудка будто лишился, вуй Избор, — сказала и покачала головой, припоминая. — На себя прежнего мало похож.