Книга Отрада, страница 111 – Виктория Богачева

Неожиданно разозлившись на себя, она вскинула голову, взяла в руки горшки и быстро зашагала вперед, едва ли обращая внимание на трудный подъем. Она не замедлилась даже подле кузни, решительно постучала и отступила на шаг, когда дверь отворилась. Поначалу она отпрянула в испуге, не признав Храбра в человеке, вышедшему к ней. Его лицо и тело лоснилось от копоти, а волосы были стянуты на затылке. Вместо рубахи на нем был передник из грубой, засаленной кожи, закрывавший грудь, живот и ноги до колен.

Вся решительность ее испарилась в тот же миг.

— Я обед принесла… вот, — Отраде отчего-то стало не хватать воздуха, и она сглотнула, встретившись с Храбром взглядом.

Он кивнул и пошел вперед, на ходу развязывая пояс и снимая передник. Он долго умывался в бочонке с прохладной водой, избавляясь от налипшей копоти и усталости. Отрада наблюдала за ним, затаив дыхание, смотрела, как капли стекают по его плечам и спине, как бугрятся его мышцы.

Когда Храбр повернулся к ней, она вздрогнула и едва успела отвести взгляд, делая вид, что вовсе не смотрела в его сторону. Мужчина стащил с гвоздя рушник, провел им по лицу и рукам, надел висевшую рядом рубаху и подошел к Отраде, суетливо развязывавшей узел с горшками.

Она не знала, куда деть пылающее румянцем лицо. Жалела, что нельзя сквозь землю прямо на месте провалиться. От увиденного язык словно присох к небу, и она ничего даже сказать не могла в ответ на насмешливые взгляды, которые бросал на нее развеселившийся кузнец.

— Я в избе осталась, Верея попросила с травами подсобить... на поле не пошла... решила, мол, сварю щец, тебе принесу... тоже ведь день-деньской в кузне спину гнешь, — когда, наконец, Отрада отмерла, то принялась болтать, словно сама не своя, пока устраивала горшочек на невысоком пеньке.

Храбр по-прежнему молчал и внимательно следил за ней, и в его взгляде теплыми искрами вспыхивало веселье.

Отрада зачем-то поднялась с земли, словно намеревалась уйти, и отряхнула руки от хлебных крошек. Коса, соскользнувшая с плеча, мешала ей, билась кончиком о колени.

— Потрапезничай со мной, — впервые заговорил с ней кузнец, и по его губам скользнула улыбка.

Она кивнула и опустилась обратно на примятую траву, расправляя по ногам широкий подол поневы. Храбр сидел напротив нее, возвышаясь, подобно скале. От него веяло мощью и спокойствием, и впервые за два дня Отрада почувствовала, как улеглась тревога на сердце. Видение его окровавленного лица было забыто.

Некоторое время они провели в тишине: только и слышалось пение птиц в лесу и плеск опускаемых в щи ложек. Отрада искоса посматривала на кузнеца, который щурился, словно объевшийся сметаны кот, и изо всех сил пыталась не расплываться в довольной улыбке.

— Вкусно? — спросила, не утерпев, и Храбр поднял на нее взгляд.

Он молчал некоторое время, а потом выдохнул хрипловатым после долгого молчания шепотом,из-за которого у Отрады все внутри несколько раз перевернулось и сжалось в горячий комок.

— Вкусно...

Довольно усмехнувшись, Храбр снова взялся за ложку, но почти тотчас ее отложил. Выражение его лица круто изменилось. Он больше не улыбался и не смотрел на Отраду теплым, ласкающим взглядом. Ничего не уразумев, она испуганно встрепенулась: неужто в щи что-то попало ему?..

Но вскоре услыхала и сама. По лесу кто-то шел – хрустели под ногами ветки, шелестела приминаемая трава.