Книга Вопреки. Том 5, страница 168 – Анна Бэй

Послышался звук рвотных спазмов и запахло кислым совсем рядом. Аннабель Гринден корчилась от приступа рвоты, демонстрируя всей публике Сакраля свой аристократический завтрак и уже не вполне царственный вид. С волос капала вытесненная из желудка масса, а зелёный цвет лица озарил бы румянец от стыда, но голубая кровь застыла где-то в жилах.

Блэквелл театрально поднёс ладонь ко рту, но скрывал не ужас, а смех, который застыл в его изумрудных глазах шаловливыми искорками с оттенком ликования:

– Хороший пёсик, – тихо прошептал он, имея ввиду конечно же отличившегося Риордана, – И как… изящно!

– Давно не испытывал такого аудио-наслаждения: Анна в конфузе. Вообще-то это уже в третий раз она при мне попадает в такую ситуацию: первый раз она срыгивала грудное молоко, а потом мы с тобой напоили её шампанским, а Грег тогда готов был нас убить – и поделом. – хихикнул слепой друг. – А кто лишился головы?

– Кларк.

Уолтер выдохнул и сомкнул пальцы рук между собой, криво улыбаясь:

– Вот он твой план: заказное убийство.

– Не докажешь. – хитро ответил Блэквелл.

– И не собираюсь. Не слишком жестоко? Тебе нужна была Николь, а ты взял и убил её брата.

– Не убивал. Ромер убил. Вообрази, каков подлец! – Блэквелл курил сигару и так же криво улыбался, – Не надо читать мне лекции о грязных методах, Уолт. Из двух зол выбирают меньшее – я понял это, когда ходил с чистыми руками и не ввязывался в грязные делишки. Я только что спас Николь Кларк – вот что следует знать. Хорошую девушку, с которой поступили очень нехорошо. Но теперь она свободна.

– Соглашусь, – кивнул Уолтер, – У Роланда не осталось ниточек, за которые можно дёргать, ведь все они были завязаны на Амадее, но она любила брата, каким бы ублюдком он не был.

– Думаю, её есть, кому утешить.

– Иона так и осталась без наследства.

– И тут, думаю, проблемы не будет. Титул, средства и крыша над головой у неё будут. Гангрену, Уолтер, не лечат, а ампутируют. Больно? Да, больно, но зато есть шанс жить дальше. Ты, я смотрю, согласен, да не очень!

– Я… мне просто непривычно знать тебя с этой стороны. Ты хитришь там, где твой отец бы пасовал из-за моральных соображений.

– «Ради благой цели моралью можно пренебречь».

Но это было не концом напряжённой обстановки на арене, ведь участники всё ещё сражались. Артемис всё ещё бился с каждым из оставшихся претендентов на руку Графини Гринден, действуя накатом, изнуряя соперников до изнеможения, ведь он один из всех был действующим воином, постоянно бывающим на полях сражения. В затылок ему в этом аспекте дышал лишь Марк Корф, но тот был слишком хитёр, чтобы дать Риордану привилегию, поэтому вовремя отступал.

Прошла четверть часа и на арене остались лишь Корф, Риордан, Айвори и Финис, как изначально и предполагал Блэквелл, ставя именно на этот состав, только он и вообразить не мог, что все эти мужчины будут бороться на смерть, будто игра стоила свеч. Он машинально засунул руку в нагрудный карман, где хранил бархатный мешочек с кристаллами, и закусил губу, взвешивая все «за» и против».

Удержаться от такого шага было сложно, ведь на кону стояла целая цепочка из планов, выстроенная Блэквеллом по привычке, а он так не любил, когда его планы разваливаются. Поэтому он сосредоточился на бое мужчин, взял один из кристаллов совершенно незаметно, не привлекая внимание гостей Мордвина, которые были так увлечены зрелищем на Арене, что до Герцога им не было никакого интереса, и начал водить пальцем по перегородке, рисуя траекторию боя уже по-своему.