Книга Вопреки. Том 3, страница 130 – Анна Бэй

– Боже-боже-боже! Винсент, ещё немного… – она непроизвольно начала помогать себе рукой, лаская клитор.

– Я дождусь тебя, – хрипло прошептал он ей на ухо, – Не кричи хотя бы, это жутко возбуждает…

Девушка закусила одеяло зубами, заглушая крик от оргазма, и ток пошёл по её коже. Блэквелл едва дождался её пика, и излился в неё с рычанием, делая ещё несколько уже плавных движений бёдрами. Хрустальная люстра зазвенела из-за подземных толчков, сотрясающих замок. Блэквелл крепко прижимал Алису к себе, налаживая дыхание, а она шептала:

– Как я теперь буду ненавидеть землетрясения и другие стихийные вспышки, в возникновении которых не буду участвовать, ты хоть понимаешь?

– Алиса, милая, ты ревнуешь… – в утвердительной манере сквозь смех сказал Винсент, а девушка наморщила нос.

– Это довольно унизительно быть одной из пятидесяти твоих наложниц.

– Не сравнивай себя с ними. Ты другая.

– Не сомневаюсь, – холодно ответила она и замолчала.

Винсент улыбался и всматривался ей в глаза, которые она пыталась от него отвести:

– Так. Продолжай мысль.

– Зачем?

– Мне интересно знать, куда тебя приведёт твоё воображение.

– Это всё до боли напоминает тупые постельные сцены с дешевым сценарием. Не хватает только короной фразы «Что будет дальше?».

– А тебе интересно?

– Нет. Я знаю.

Он посмотрел на неё пристально, и в этот момент его посетило странное ощущение безысходности, ведь он тоже знал финал, более того, он его даже видел в предсказании матери.

Вот Алиса лежала рядом, живая, немного грустная, но капризная и взъерошенная после их секса, пахла ягодами, которые ела с пудингом вместе с ним, закусывала губу и…дрожала. Она сжимала и разжимала кулак, разрабатывая бело-синюю руку, глаза были закрыты. А всего через каких-то несколько недель или может даже дней, она будет уже лежать на руках Артемиса Риордана с пустыми глазами и остановившимся сердцем. Винсент поёжился и сглотнул комок в горле.

– Ты дрожишь… – тихо шептал он, – Холодно?

Алиса медлила с ответом, а потом просто кивнула головой. Винсент обнял её, чтобы согреть, но она оказалась не холодной, как он ожидал. Он внимательно посмотрел на её лицо: на лбу залегла морщинка, ресницы слегка подрагивали, челюсть напряжена, и эта закушенная добела губа… То был не озноб, а страх, она боролась с ужасом, сковавшим её.

Блэквелл не знал, как себя повести, не знал, что говорить, что делать. Он просто прижал её к себе крепко.

– Спасибо… – тихо сказала она хриплым голосом.

– Я не тот человек, что ободрит советом или вспомнит народную мудрость.

– А я не тот, что будет этого ждать.

Алиса посмотрела на него загадочно и даже мрачно, а потом поцеловала в щёку со словами:

– Поспи, тебе надо набраться сил.

И это была одна из очень редких ночей, когда Винсент Блэквелл спал с женщиной. С женщиной, которую привёл в свою спальню, которую целовал нежно и хотел обнимать как можно крепче всю оставшуюся жизнь, и поэтому из редкой ночь превратилась в особенную, но вдруг стала совершенно уникальной, когда Блэквелл ощутил такой огонь в душе, которого никогда до появления Алисы не знал. Это пламя горело ярче любого другого, оно не испепеляло, а грело, как солнце, и рвалось наружу, чтобы согреть и любимую женщину.