Книга Академия Утёс, страница 76 – Анна Бэй

Это просто не его Путь. Не его. Совсем! И он так чертовски рад хоть за это: он знает, он чувствует, что шёл не ради победы, а ради чего-то другого.

 Ладони сами собой потянулись похлопать вместе с другими гостями бала. Хлопал и за себя, и за победу Эльзы.

Горько было одно: кажется, теперь он точно не нужен. Никому. Ни семье – хотя это небольшая потеря, ни Эльзе – бесперспективный, посредственный, некрасивый и скучный. Без работы и, вероятно, наследства. Даже чек теперь Эльзе не понадобится, уж кольцо, спрятанное в шкатулке, и подавно. Да и онавсё сказала ещё накануне – он средство достижения цели. Выходом с ректором подтвердила это.

Но почему так больно? Он её потерял. Не победу – её.

Она в министерстве, а он? Метеоролог? Жандарм на участке?

Другое дело – Эль теперь в безопасности от преследований табора. При работе, не в бегах. Это всё же лучше, чем иной расклад. И может ещё есть шанс стать достойным её внимания? В конце концов, ей всего шестнадцать, есть время.

Это осознание вернуло спокойствие, надежду не опускать руки.

Ей всего шестнадцать. Он найдёт способ! И ресторан ей откроет, заработает как-нибудь!

Стало легче. Легче улыбаться в поддержку победительницы, принимать своё поражение, но не сдаваться. И хлопать.

Ректор прошёл от трибуны к застывшей на месте Эльзе и взял её под локоть, потянул на трибуну, увлекая за собой. Она рассеянно обвела зал поражённым взглядом, не зная, что сказать. И вдруг ректор склонился над её ухом непростительно близко, рукой же скользнул по плечу и ниже к открытой спине. Виктор со своего места видел это прекрасно, хотя вряд ли остальным гостям открывался такой же прекрасный обзор.

И вот рука Варфоло начала выписывать круги по спине Эльзы, а губы шептать и шептать. Эльза же не двигалась, принимая всё это, безжизненно повторяя слова Варфоло:

– Я признательна за великую возможность показать себя на службе у императора. Благодарю преподавательский состав и попечительский совет…. – её голос сорвался, она снова забегала глазами по толпе, повернула голову и встретилась взглядом с Виктором.

Он же медленно принимал волну на этот раз абсолютного поражения по всем фронтам. С гордо натянутой осанкой. Только хлопать перестал и завёл кулаки за спину. Обида душила, рвала на части. И дело было не в том, что он проиграл. И даже не в том, что Эльза решила обойти его грязным путём – нечестно, продавая себя за победу.

В этот миг рушилось его доверие, его прекрасное и возвышенное чувство к Эльзе Эйс, которое ослепило его настолько, что он готов был игнорировать её воровские замашки, происхождение и всё прочее.

Как назло, первыми от шока отошли его родители. Мать лила слёзы в платок, отец выражал презрение, не удосужившись отложить разборки до приватного разговора:

– Ничтожество. Продул мелкой дряни без рода и племени. Что ты морду своюворотишь, смотри сюда! – уже громче рявкнул он сыну, начиная с тихой речи сквозь сжатые зубы.

Весь зал теперь смотрел не на ректора и Эльзу, а на него – Виктора Дарма – позор и наказание древнего рода.

Подоспели и двое Бойлов: старший и младший. Не подоспели даже, а подлетели, будто проигрыш главных светских и бизнес-конкурентов подарило им крылья:

– На этом тотализаторе я заработал больше, чем на всех скачках за год! Вот уж ирония! – старший Бойл едва дышал в истеричном смехе, – Нет, серьёзно! Проиграл!