Книга Двуликие. Игра на опережение-2, страница 76 – Анна Шнайдер

Я кивнула, но подумала, что магистр, судя по всему, не слишком хотел отвечать на поставленный мною вопрос.

Дрейк Дарх

Он пришёл в комнату Эмирин, когда она была в душе, и прошёл следом, не мешкая. Открыл дверь и застыл на пороге, не в силах ни двигаться, ни говорить, ни даже дышать, и чувствуя только волну обжигающего нутро желания — так она была прекрасна. Обнажённая, стоящая под струями воды с запрокинутой головой, с мокрыми тяжёлыми волосами. От этого зрелища заныло и в груди, и в паху, но Дрейк всё равно ощутил разницу — разум при этом он не потерял. И продолжил стоять на пороге, понимая, что на самом деле не имеет права находиться здесь.

— Ты чего замер? — спросила Эмирин, не оборачиваясь, и взяла с полки мыло. — Раздевайся.

Надо было отказаться, но он в который раз смалодушничал и сделал так, как хотелось. В глубине души ярко-алым цветком распускался стыд за то, что продолжает мучить Эмирин вместо того, чтобы отпустить, но у Дрейка не было сил на правильные поступки. Как заставить себя, если сейчас, обнимая её, лаская влажноетело и целуя нежные губы, он чувствовал себя почти счастливым?

— Шайна спросила у меня кое-что, — шепнул он Эмирин на ухо и глубоко вздохнул. Её запах всегда ассоциировался у него с ароматом весны — молодая листва, цветущие деревья, первые цветы. И раньше, до проклятья, этот запах никогда не вызывал у Дрейка такой реакции, как сейчас — его хотелось слизнуть, чтобы ощутить ещё и на вкус. Да… когда-то он действительно не был влюблён в Эмирин, только искренне и до глубины души восхищался ею. Теперь даже странно представить…

— Что же? — Она деловито и собранно намыливала волосы, не обращая внимания на ладони Дрейка, которыми он гладил её плечи и грудь. — Шайна задаёт интересные вопросы, знаю.

— Да, вопрос был интересный, но я не знаю, правильно ли на него ответил. Она спросила, почему Триш не вернулась, чтобы попросить прощения. Я сказал: «Потому что не могла», и заметил, что дело наверняка было не только в стыде. Шайна уточнила, в чём же тогда, но я не конкретизировал. Я правильно ответил?

— Абсолютно.

Дрейк помедлил, пытаясь справиться с собой — страсть захватывала его всё сильнее, но он не желал мешать Эмирин мыться. Он и так почти каждый вечер обещал себе, что больше её не тронет, но сдерживал обещание крайне редко.

— И всё же… Ты знаешь, почему Триш не вернулась, Эмил?

Она грустно улыбнулась, открывая глаза. На ресницах застыли крупные капли воды, и чудилось, будто это слёзы, но нет — она не плакала.

— Кто из нас специалист по проклятьям, я или ты?

Дрейк нахмурился.

— Ты знаешь это точно или просто предполагаешь?

— Что я могу знать точно, если Триш умерла? Я предполагаю, разумеется. Не забывай, что я воспитала её — моя Риш не поступила бы так без веской на то причины.

Он не стал возражать, хотя, по правде говоря, до сих пор злился на девчонку за всё, что она сотворила. И Дрейк, в отличие от Эмирин, вовсе не был уверен в том, что Триш не вернулась к своим приёмным родителям по какой-либо магической причине, а не потому что банально боялась посмотреть им в глаза. Эта причина казалась ему достаточно веской, но Эмирин верила в свою Триш — и Дрейк по многолетней привычке тоже верил в то, во что верила она.

Шайна Тарс

Наверное, впервые за последние дни я совершила по-настоящему умный поступок: как только пришла в нашу комнатупосле занятий с Дрейком, сразу завалилась спать. Домашние задания решила отложить на завтра — всё равно голова не варит — и отдохнуть перед встречей с Нордом хотя бы пару часов. На этот раз мне ничего не снилось, и я продрыхла с чистой совестью до самого отбоя, а когда раздался сигнал, встала и начала собираться.