Книга Двуликие. Игра на опережение-2, страница 61 – Анна Шнайдер

— Меткой на ауре.

— Верно. Ещё?

— Решил проверить мои знания? — фыркнула я, но всё же ответила: — Для создания заклинания используется только сила из Источника, для создания проклятья — сила из Источника плюс жизненная энергия мага. Для того, чтобы создать проклятье, нужно отдать часть собственной жизненной силы,то есть уменьшить свою жизнь. Чем сильнее проклятье — тем больше отдаётся жизненной силы. И ещё важны эмоции. Если заклинания можно творить с холодной головой, то для проклятий требуется чистая негативная эмоция — ненависть к проклинаемому.

— Последнее не настолько важно, если речь идёт о проклятиях отсроченного действия, а вот для моментальных эмоция имеет большое значение. «Огненный цветок» — моментальное смертельное проклятье, необратимое, но имеющее особенность — оно убивает не только проклятуемого, но и проклинающего.

— Тогда в чём смысл? — удивилась я, но всё поняла, когда Норд ответил:

— Гарантированная смерть проклятуемого. От этого проклятья не защитишься, его не снимешь. В Тёмные времена — это такой период в истории тёмных эльфов, когда они активно убивали друг друга в борьбе за власть — это проклятье было особенно популярно в случае с кровной местью.

— Гадость какая, — я скривилась. — Не зря я думаю, что тёмные эльфы — психи. Но всё же, что значит «связь должна быть двусторонней»?

— Это очень просто, Шани. Эмоции испытывает не только проклинающий, но и проклятуемый. И они должны резонировать.

— А если не резонируют?

— Тогда связь порвётся.

— И проклятье не получится?

— Да, не получится.

— Значит, оно не такое уж и необратимое, — заключила я, и Норд улыбнулся, но улыбка показалась мне напряжённой. — Но почему мама… Триш хотела, чтобы я передала Эмирин эту фразу?

— А вот это пока не ясно. Возможно, она желала о чём-то предупредить нас.

Предупредить…

Да, я думала об этом перед сном, много думала. Так в итоге и уснула — погрузившись в тяжёлые и вязкие мысли, которые послали мне не менее тяжёлый и вязкий сон.

.

Во сне я увидела маму — такую, какой я её знала и любила, в образе Кары Джейл. Она сидела перед туалетным столиком в нашем доме в Тихоречном и смотрела на своё отражение. Внешность Триш Лаиры до сих пор оставалась для меня чужой, а вот эта маска… Да, я не могла остаться к ней равнодушной. Подошла ближе, тоже глядя в зеркало и впитывая в себя придуманные мамой черты… И едва не проснулась от неожиданности, когда она вдруг шепнула, глядя в глаза самой себе:

— Шани.

Что… что такое? Это ведь воспоминание, разве нет? Но меня нет в комнате, да и взгляд… мама смотрела не на кого-то в комнате, а на саму себя— а значит, и на меня тоже, потому что я находилась здесь же, за её плечом.

— Проклятье, которое ты использовала, чтобы наказать своего отца, одно из самых сильных и сложных. Смертельная одержимость, проклятье постоянного действия… Оно отняло бы у тебя много жизни и много счастья — такие проклятья даром не проходят, уж я-то знаю. — Она грустно улыбнулась, наклонилась вперёд, к стеклу, и взяла со стола небольшой кинжал. Я уже видела его однажды, в том сне, когда Эдриан убил её. — Я заберу у тебя всё, что могло бы отнять проклятье. Переброшу на себя. Есть такой ритуал, волчонок, но он сложный. И мне придётся разрушить заклинание, которое не позволяет найти меня. Да, придётся… Но иначе ты потеряешь слишком много, я не могу этого допустить. — Мама полоснула кинжалом по ладони, и царапина моментально заполнилась кровью. — Прости меня. Возможно, моё решение неправильное, но я не желаю, чтобы ты расплачивалась за свою глупость, как я теперь. Я хочу, чтобы ты была счастлива, и ты обязательно будешь, я верю.