Онлайн книга «Палач и Дрозд»
|
Может, оно и к лучшему, если Слоан будет обходить меня стороной, однако в груди жжет, как от раскаленной иглы, воткнутой между ребрами в самую глубь сердца. Не думал, что там осталось место тоске и боли, но отчего-то хочется выть волком. Я провожу липкой рукой по волосам и роняю плечи. – Твою мать, Роуэн, какой же ты псих… Глаза сами собой открываются. – Слоан… – Я здесь. Я вскидываю голову. Девушка выходит из тени. Я со свистом вдыхаю, как после глубокого погружения в воду, когда есть риск остаться на дне. В грудь попадает воздух, и мигом становится легче. Не двигаясь с места, гляжу, как неуверенно приближается Слоан. Ее силуэт – темное пятно на фоне тусклого света, льющегося из разбитой машины; на горле до сих пор чернеют кровавые отпечатки моих пальцев. Она разглядывает меня, жадно отмечая каждую деталь: от пленки пота на лице до распухших костяшек. Подойдя ближе, Слоан бросает взгляд в сторону остывающего на дороге тела. – М-да… Между бровей у нее проступает хмурая складка. Хочется обнять ее и почувствовать чужое тепло, но я сдерживаюсь и жду. – Как с картины Пикассо сошел, – продолжает она, кивая на изуродованный труп и широким взмахом, словно птица крылом, указывая на него рукой. – Глаза в одной стороне, нос – в другой. Ты прямо-таки художник, Палач. Мастер эпохи кубизма. Я не отвечаю. Не знаю, что сказать. Может, из-за нарастающей физической боли. А может, из-за иссякающего адреналина. Впрочем, причина, наверное, в Слоан: я до сих пор чувствую тоску от ее потери и радость, что она вернулась. Слоан одаривает меня чуть заметной кривой ухмылкой и смотрит в глаза: долго и пристально. Улыбка пропадает. Тихо, почти шепотом, девушка спрашивает: – Язык проглотил, красавчик? Вот уж не думала дожить до этого дня. Из моего рта срывается выдох. Капля пота падает с волос и слезой катится по щеке. – Ты в порядке? Слоан тихо смеется, и на щеке у нее проступает ямочка. – Конечно. Что со мной могло случиться? Ее слова остаются без ответа. Я опускаю голову и с внезапным удивлением чувствую, как нежные пальцы ложатся на тыльную сторону моей ладони и скользят по полоске крови, текущей из разбитых костяшек. – Это я должна спрашивать, как ты. – Цел и невредим, – отвечаю я, качнув головой. Мы оба знаем, что я вру. И что она совраламне тоже. Слоан хотела сбежать. И все же не сбежала. Осталась. Пусть ненадолго, но пока она рядом. – Долго придется наводить здесь порядок… – задумчиво говорит Слоан, вставая. Она окидывает взглядом труп и разбитую машину. – Хорошо, что я взяла отпуск с запасом. Эти несколько дней нам пригодятся. Она протягивает руку, и я смотрю на линии, изрезавшие ее ладонь. Жизнь и смерть. Любовь, разлука и судьба. – Нам? – переспрашиваю я. – Да, нам. – Слоан ласково улыбается и сует руку мне под нос, широко расставив пальцы. – И первым делом надо заняться тобой. Я берусь за ее ладонь и встаю с асфальта. Фрэнсиса мы оставляем лежать на дороге, а сами молча идем в его дом. Он жил один, но мы все равно, проявив осторожность, разделяемся и обыскиваем коттедж. Убедившись, что сюрпризов нет, встречаемся в гостиной. – Здесь ты ужинала сегодня вечером? – спрашиваю я, окидывая комнату взглядом. Она обставлена примерно так же, как и гостиница: с выцветшими картинами и старой мебелью, изрядно потертой, тем не менее крепкой и отполированной. |