Книга Черная овечка, страница 87 – Бринн Уивер, Алекса Харлоу

Доктор Каплан.

Хотя это не самая оригинальная идея, которая приходила мне в голову, после короткого и непродуктивного просмотра литературы за своим столом я решаю отправиться в офис Каплана и, возможно, соблазнить его повторить нашу последнюю встречу. Конечно, мне немного любопытно, какие еще игрушки лежат у него в запертом ящике. Я подумывала о том, чтобы вломиться и посмотреть самой, но это испортило бы сюрприз оттого, что он может придумать, поэтому придется пустить все на самотек.

Я спускаюсь по лестнице на третий этаж, проходя мимо нескольких студентов, заворачиваю за угол по направлению к его кабинету, звуки болтовни наполняют коридоры, видимо у некоторых учеников «окна». Дверь кабинета Каплана в конце коридора приоткрыта, и я направляюсь к ней, молча останавливаясь на пороге. Он работает за своим ноутбуком и поднимает голову, когда я стучу, удивление и желание мелькают на его лице. И настороженность. А затем слабая, порочная улыбка, когда я складываю руки на груди и свирепо смотрю на него.

— Ты все исправил, — говорю я.

— На самом деле, — отвечает Каплан, выворачивая руку, демонстрируя новую замшевую заплатку, пришитую к локтю его некогда испорченного твидового пиджака, — Я все улучшил.

Между нами повисает долгое молчание, во время которого его улыбка становится только шире.

— Ага. Давай назовем это так. А это что? — спрашиваю я, когда он снимает очки в черепаховой оправе. Они сексуальны, и ему очень даже идет, но я уже их ненавижу. Я хочу втоптать их в пол каблуком.

— Это?

— Это. У тебя зрение плохое или исключительно для образа «профессора-хипстера»?

— Какая разница? Или ты соврешь и скажешь, что ненавидишь их, несмотря ни на что?

— Я не…

— А, вот и она.

Мой рот захлопывается на полуслове, когда знакомый голос прерывает меня из коридора.

Я медленно поворачиваюсь на каблуках, чтобы посмотреть на Самуэля, одетого в безупречный костюм, с тростью из красного дерева, а свободной рукой он обхватывает руку доктора Такахаши.

— Моя любимая племянница Бриа, — говорит он.

— Дядя, — я пытаюсь сохранить настороженность под напускным спокойствием, когда вхожу в холл, двое мужчин замедляют шаг и останавливаются передо мной. Мое удивление отражается в улыбке, которая кажется деревянной и фальшивой, когда я целую Самуэля в обе щеки в нашем обычном приветствии. — Что ты здесь делаешь?

В его глазах светится дьявольский огонек. Я слышу скрип стула доктора Каплана по полу, а затем приближающиеся шаги. Самуэль не сводит с меня глаз, но я знаю, что он смотрит не на меня.

— Я пришел пригласить тебя на ланч.

— У нас были какие-то планы, о которых я забыла? Я должна была заехать за тобой после четырех часов. В Сидар-Ридж знают, что ты здесь?

Самуэль посмеивается, как будто он самый милый,нежнейший старик, когда-либо ходивший по земле.

— Моя дорогая, Сидар-Ридж ведь не тюрьма. Может старик пригласить свою любимую племянницу на обед в честь дня рождения или нет?

Мы смотрим друг на друга, я с подозрением, а Самуэль с лукавым весельем.

— Доктор Каплан, — говорит доктор Такахаши, не обращая внимания на безмолвный обмен репликами между нами, когда Каплан останавливается прямо позади меня. — Я хотел бы представить вам почетного профессора Самуэля Брукса. Профессор Брукс был деканом инженерного колледжа. Он вышел на пенсию за год до того, как вы присоединились к нам. Профессор Брукс, это доктор Илайджа Каплан, один из наших преподавателей, специализирующийся на судебной психологии.