Книга Сердце с горьким ядом, страница 49 – Бринн Уивер

Это было скууууучно.

Я пыталась убедить себя, что все наладится, когда мы поженимся и свяжемся кровными узами. В конце концов, Кассиансделал мне поистине эффектное предложение, которое вполне соответствовало его вкусам. Мы, вампиры, обожаем романтические жесты. Я бы предпочла что-нибудь более скромное и интимное, но, к его чести, он приложил много усилий. Там были колесницы цветов. Там были певцы и дети, танцующие по улице в мою сторону, как какой-то дурацкий маленький флешмоб. Он даже поставил пьесу, черт возьми, о мифической женщине, которая крадет душу простого солдата, и тра-та-та, тра-та-та, они жили долго и счастливо, Леукосия, выйдешь ли ты за меня замуж, КОНЕЦ.

…….

………Да, это было так же кринжово, как и звучит.

Но я, конечно, сказала «да». Как можно отказать, когда на тебя с надеждой смотрят пара сотен человек? И мне было одиноко. А в таком состоянии я, как мы уже выяснили, творю полную дичь.

Плюс он был горяч, и обращался со мной хорошо. Ничего ужасного — например, не бросал меня в подземелье на месяц пыток. Он любил меня. И я его. По крайней мере, мне так казалось. Но, видимо, недостаточно.

Так что я... сбежала. В день свадьбы.

Да, страх подхватил меня, как парус, понес на восток через имперские провинции, путешествуя все дальше и дальше на протяжении веков, пока в конце концов я не оказалась в Японии, где сражалась вместе с Томоэ Годзэн. Тогда было много отвлекающих факторов. И еды. Дефицита в мудаках не наблюдалось. Охота была хороша, а войны помогали забыть, какая же я тварь — бросила человека, который хотел на мне жениться.

Кстати о мудаках: хочу забрать свою катану у Того Самого Жнеца-Мудака-Ублюдка.

В любом случае, в конце концов я немного собралась с духом и извинилась в письме, и после этого мы время от времени поддерживали связь. Знаю, знаю, все равно не очень хорошо. Я трусиха. Пару раз даже смутно подумывала о том, чтобы вернуться. Но я не вернулась. Я больше никогда не видела Кассиана. И насколько ему было известно, слух был правдой. Последняя из сирен умерла на костре триста лет назад.

Так что да, выражение шока на его прекрасном лице сейчас определенно оправдано.

Кассиан ставит бокал на стол. Едва. Его рука будто не слушается. Он медленно поднимается с кожаного дивана, где сидел с двумя ведьмами.

— Леукосия?..

— Привет, Кассиан.

Мой хриплый голос явно не совпадает с его воспоминаниями. Вижу это по морщинке между его бровями.

Он смотрит на старшую из двух ведьм, потрясающуюженщину с длинными, седеющими каштановыми волосами, которые волнами спадают на плечи. Она выглядит уверенной. Контролирующей. Могущественной.

Женщина встает и идет к нам, протягивая мне руку. Ее тело слегка смещается, преграждая путь между мной и Кассианом. Но ее улыбка приветлива и безмятежна.

— Benvenuta, Леукосия, — говорит она с мягким итальянским акцентом. — Меня зовут Бьянка, а это моя дочь, Джанна.

— Джиджи, — поправляет младшая ведьма, наклоняясь в сторону, улыбаясь, и сходство с матерью бросается в глаза.

Я улыбаюсь в ответ и протягиваю руку Бьянке. Ее теплые пальцы обвиваются вокруг моих.

И прежде чем я успеваю понять, что происходит, она выхватывает длинную стальную булаву из-за спины и вонзает ее мне в сердце.

...В сердце.

...В чертово сердце...

— Какого хрена, — говорю я в ужасе. Она проводит булавкой по языку, пробуя мою кровь, а Эдия хватает меня за руку и оттаскивает назад. Я слышу взрыв адского пламени над клинком Коула. Смотрю вниз на след крови, вытекающей из моей груди, но чувствую, как рана уже затягивается изнутри. Когда снова смотрю на Бьянку, ее глаза затянуты клубящимися серыми облаками.